Алексей Викторов, jewish.ru
Чем больше полномочий получал этот офицер вермахта, тем больше евреев спасал. Он разместил у себя в части тайный госпиталь для изнеможённых узников, подписывал фальшивые документы пачками и лично перевозил сотни евреев из гетто в безопасные места. Сослуживцы расстреляли его в январе 1942 года.
Об Антоне Шмиде, фельдфебеле вермахта, который был казнен за помощь евреям, мир впервые услышал во время судебного процесса над нацистским преступником Адольфом Эйхманом в 1960 году. Выступавший на процессе свидетель – один из подпольщиков Вильнюсского гетто Абба Ковнер – сослался на свой разговор с Антоном Шмидом, назвавшим «собаку Эйхмана» главным в уничтожении евреев в Европе. Эти слова об Эйхмане легли в протокол судебного заседания. Ковнер же, взяв паузу, рассказал присутствовавшим о самом Антоне Шмиде.
Вот как описывает это выступление в своей книге о процессе над Эйхманом Ханна Арендт: «На те несколько минут, которые потребовались Ковнеру для рассказа о помощи немецкого сержанта, зал суда погрузился в полную тишину: могло показаться, что публика в едином порыве решила проявить дань уважения человеку по имени Шмид минутой молчания. И в эти несколько минут, как внезапная вспышка света в кромешной, непроглядной тьме, возникла всего одна ясная и не нуждающаяся в комментариях мысль: как совершенно по-иному все могло быть сегодня в этом зале суда, в Израиле, Германии, во всей Европе и, наверное, во всем мире, если бы таких историй было больше».
Антон Шмид родился в Вене в 1900 году. В довоенные годы он был владельцем небольшого магазина радиотоваров – вел тихую, размеренную жизнь, воспитывал вместе с женой единственную дочь, не принадлежал ни к одной из партийных организаций Германии. С началом Второй мировой войны он был призван в немецкую армию. Шмид служил сначала в Польше, потом, после вторжения Германии на территорию СССР, его назначили командиром воинской части в Вильно. Его главной задачей было перераспределять солдат, по разным причинам отставших от своих частей.
Штаб-квартира его части располагалась на железнодорожной станции, вдоль которой ежедневно проходили эшелоны с депортируемыми евреями – Шмид был свидетелем и избиений, и массовых убийств. Еще до войны, в 38-м, на фоне буйствовавшего в Германии антисемитизма Шмид помог перебраться за границу многим своим знакомым евреям. Мягкий, добрый и отзывчивый, он не мог мириться с происходившим на его глазах.
Как командир части, он мог «выписывать» себе рабочих из числа узников Вильнюсского гетто. Так вот он выбирал наиболее слабых и больных – создал в мастерских на вверенной ему территории госпиталь и там буквально отхаживал и откармливал узников. По поддельным документам, свидетельствующим об арийском происхождении, он также оформлял евреев на работу в часть. Тех, кого разыскивала полиция, селил у себя в квартире, а потом обеспечивал их фальшивыми удостоверениями личности и справками о крещении, которые ему просто так выдавал священник местного монастыря.
Слух об австрийском сержанте, который всеми возможными способами помогал евреям, вскоре дошел до членов подполья. Шмиду предложили включиться в борьбу против нацистов, и он тут же согласился. На вопрос членов подполья, осознает ли он риск для жизни, Шмид ответил, что умереть придется каждому, но он предпочтет умереть, помогая людям, чем способствуя их убийству. Квартира начальника сборного пункта в Вильнюсе стала местом встречи подпольщиков. Сам Шмид на служебном грузовике перевозил тайком евреев из Вильно в другие, относительно спокойные по тем временам гетто, а членов подполья – в гетто Белостока и Кракова, чтобы и там появлялись боевые отряды Сопротивления.
К сожалению, уже через несколько месяцев, в январе 42-го, Антон Шмид был арестован гестапо. Немцы обнаружили в Лидском гетто большую группу евреев из Вильнюса, часть из которых, не выдержав пыток, рассказали, кто их доставил в Лиду. Дело Антона Шмида рассматривал трибунал полевой комендатуры вермахта в Вильнюсе. Пытаясь спасти Шмида, адвокат утверждал, что подсудимый перевозил евреев из Вильнюсского гетто исключительно потому, что хотел использовать их в качестве рабочей силы там, где, по его мнению, она была наиболее необходима вермахту. Но Шмид сам отклонил эту аргументацию, признавшись, что вывозил узников Вильнюсского гетто с единственной целью – спасти их от смерти. 25 февраля 1942 года трибунал полевой комендатуры признал его виновным в государственной измене, приговорив к смертной казни.
«Моя дорогая Стеффи! – писал Антон Шмид в прощальном письме жене и дочери. – Я должен вам рассказать, какая судьба меня ждет, но, пожалуйста, будьте мужественными, когда прочтете это. Только что военно-полевой суд приговорил меня к смерти. Сделать ничего нельзя, кроме просьбы о помиловании. Я ее подал. Решение будет не раньше чем завтра, но я думаю, это бесполезно. Мои дорогие, выше голову. С этим я смирился – это судьба. Так решил наш дорогой Г-сподь, тут ничего не изменишь. Я должен рассказать, что произошло. Здесь было очень много евреев, которых сгоняли и расстреливали на большом лугу за городом, каждый раз по 2000–3000 человек. Палачи подхватывали малышей и разбивали им голову о деревья, можете себе это представить? Прошу вас обеих, самых дорогих мне во всем мире, пожалуйста, простите мне ту боль, которую я вам причиняю, и храните спокойствие. Ведь все, что я сделал, было совершено ради спасения человеческих жизней, еврейских жизней, и этими действиями я предопределил свою судьбу. Как и всегда, я действовал во имя других и все принес в жертву. Мои дорогие, прошу вас снова и снова, пожалуйста, забудьте меня. Все предопределено, так распорядилась судьба. Заканчиваю эти строки и шлю свои благословения и поцелуи вам обеим и всем тем, кто близок мне в этом мире. Скоро я перейду туда, где Г-сподь примет меня в свои объятия».
Письмо семье передал исповедовавший Шмида перед казнью пастор. Как вспоминала жена Шмида, в тот момент, когда она читала письмо, в окна их дома летели камни и кирпичи, а во дворе горели костры из фотографий ее мужа, напечатанных в нацистских газетах, клеймивших его позором, называвших Шмида предателем и изменником. Уже после войны эту историю о нелегкой жизни матери и дочки, так и не отказавшихся во время войны от мужа и отца, услышал разыскавший их Симон Визенталь. В поисках нацистских военных преступников он собирал свидетельства людей, переживших Холокост, и заметил, что многие очень часто упоминают имя фельдфебеля Антона Шмида как своего спасителя. На основе этих свидетельств в мае 1967 года всемирным центром памяти жертв Холокоста «Яд ва-Шем» Антон Шмид был признан Праведником народов мира.
В Талмуде рассказывается, что у рабби Акивы было 24 тысячи учеников, и что все они, кроме пяти, умерли от эпидемии в период между Песахом и Шавуотом в наказание за неуважительное отношение друг к другу. Мор длился тридцать три дня. Поэтому в этот период, в первые 33 дня счета омера между Песахом и Шавуотом, евреи всего мира соблюдают ряд траурных обычаев: не стригутся, не проводят веселые застолья и свадебные церемонии. Принято считать, что именно в Лаг БаОмер прекратился мор, и поэтому на этот день траурные обычаи повсеместно отменяются.
![Легендарный Беньяминас Горбульскис [автобиография, написанная им 15/02/1971]](https://www.lzb.lt/wp-content/uploads/2019/05/R-1973598-1437650284-8755.jpeg-600x300.jpg "Легендарный Беньяминас Горбульскис [автобиография, написанная им 15/02/1971]")
Беньями́нас Горбу́льскис (Беньямин Яковлевич Горбульский, при рождении Беньо́мин Горбу́льский; 14 сентября 1925, Каунас — 14 июля 1986, Вильнюс) — литовский советский композитор, заслуженный деятель искусств Литовской ССР (1975), народный артист Литовской ССР (1985).
