lechaim.ru

С выходом в издательстве «Книжники» сборника рассказов «Такие люди были раньше» Авром Рейзен (1876–1953) — еврейский писатель, писавший на идише, — возвращается к русскоязычному читателю. Предыдущее издание Рейзена по‑русски вышло в 1930 году. В США, куда в 1911 году уехал уроженец Минской губернии Рейзен, он публиковался в журнале «Ди цукунфт» и газете «Форвертс». Рассказы Рейзена рисуют яркие, запоминающиеся образы героев из местечек. Предлагаем читателям послесловие переводчика Исроэла Некрасова к новой книге выдающегося идишского писателя.

К концу XIX века литература еврейского Просвещения успела пройти немалый путь. Вслед за поэтом и драматургом Шлойме Этингером и прозаиком Исроэлом Аксенфельдом появился талантливый и необычайно плодовитый Айзик‑Меер Дик, первый профессиональный еврейский писатель, фактически создавший массового еврейского читателя. За Диком в литературу на идише пришел Шолом‑Яков Абрамович со своим неподражаемым героем‑рассказчиком Менделе Мойхер‑Сфоримом. За Абрамовичем — такие значительные авторы, как Шолом‑Алейхем и Ицхок‑Лейбуш Перец. Драматург, поэт и актер Авром Гольдфаден создал первую профессиональную еврейскую труппу. Благодаря этим и другим в настоящее время менее известным прозаикам, поэтам и драматургам литература на идише превратилась в серьезнейшую, неотъемлемую часть еврейской культуры. Книга на идише стала не только чем‑то обычным, но и необходимым. Брошенные первопроходцами семена упали на благодатную почву: трудно сказать, что в конце XIX — начале ХХ века представлял собой некий средний еврейский читатель, но известно, что он был очень многочисленным.

И чем дальше, тем стремительнее развивалась еврейская литература. В огромном количестве выходили книги и периодические издания, постоянно появлялись новые имена. Авром Рейзен не затерялся среди них, и, пожалуй, нет ничего удивительного, что он стал писателем. Его отец Калман Рейзен был образованным человеком, не чуждым идей Просвещения, знатоком и ценителем печатного слова. В 1893 году он даже издал в Бердичеве сборник своих стихов на древнееврейском языке. Литературный талант Калмана Рейзена в полной мере передался его детям — сыновьям Аврому и Залману и дочери Соре.

По традиции одна и та же фамилия пишется по‑разному: Авром Рейзен, но Залман Рейзин.

Авром Рейзен родился 10 апреля 1876 года в местечке Койданово  Минской губернии. Ходил в хедер, как почти все еврейские дети в то время. Со своим дядей Гиршем изучал Талмуд, а с отцом — древнееврейский, русский и немецкий языки. Вскоре литература стала не просто увлечением маленького Авремла, но его настоящей любовью, его страстью. Он по нескольку раз перечитал домашние библиотеки отца и дяди, на сэкономленные копейки покупал или брал напрокат книжки. В девятилетнем возрасте начал сочинять стихи, рифмовал на идише и, под влиянием отца, на древнееврейском. Воспоминания о детском увлечении литературой, о ранних попытках творчества позже легли в основу рассказов «Кляча» и «Мои первые гонорары». Поселившийся в Койданове еврейский писатель Якнегоз (настоящее имя Иешая‑Нисен Гольдберг) одобрил юношеские литературные опыты, по его совету Рейзен стал писать заметки для петербургской газеты «Юдишес фолксблат». А в 1891 году И.‑Л. Перец опубликовал в своем альманахе «Идише библиотек» одно стихотворение Рейзена.

И вдруг случилось несчастье: умерла мать. Семья распалась, и пятнадцатилетнему Авремлу пришлось покинуть Койданово. Он странствовал по деревням и местечкам, зарабатывая на жизнь частными уроками. Добрался до Минска, где познакомился с близкими по духу людьми: молодыми сторонниками Просвещения, экстернами и участниками еврейского рабочего движения. Там написал один из своих первых рассказов «Черт с ним, с носом, зато золотые часы и триста рублей», отдельной брошюрой изданный в Вильне. Но Рейзена тянуло в родные края, и он вернулся в Койданово. В 1892 году он отправил несколько стихотворений Шолом‑Алейхему, а тот переслал их в Америку, в филадельфийскую газету «Штот‑цайтунг», где они были опубликованы. В сопроводительной записке Шолом‑Алейхем сравнил начинающего автора с очень популярным в те годы еврейским и русским поэтом Семеном Фругом.

Перец тоже продолжает издавать стихи Рейзена. Публикует мало, критикует много, и Рейзен внимательно прислушивается к каждому замечанию великого прозаика и поэта.

В 1895 году Рейзена призвали в армию, он попал в музыкальную роту. Служил в Ковне. И, как только выдавалась свободная минута, углублялся в книгу, продолжая в казарме давно начатое знакомство с творчеством русских и мировых классиков и современников. При этом успевал писать сам, в 1896 году напечатал в Вильне «Элегию на смерть раввина и мудреца рабби Ицхока‑Эльхонена, благословенной памяти».

Демобилизовавшись, Рейзен вернулся в Минск, в 1899 году опубликовал в краковском еженедельнике «Дер юд» поэму «Мое возвращение домой», после чего перебрался в Варшаву. Там начался новый период его творчества. Рейзен сдружился с двумя сверстниками, яркими представителями нового поколения в еврейской литературе, Шоломом Ашем и Гершем‑Довидом Номбергом. Много писал и печатался, регулярно посылал в «Дер юд» стихи и рассказы, но Рейзена не устраивала идеология, которой придерживался знаменитый еженедельник: идеи сионизма и гебреизма не были близки писателю, ему не по душе было пренебрежительное отношение к идишу. По примеру своих учителей Переца, Шолом‑Алейхема и Мордхе Спектора Рейзен начал задумываться об издательской деятельности, и в 1900 году под его редакцией в Варшаве вышел сборник «Двадцатый век», куда были включены произведения самого Рейзена, а также И.‑Л. Переца, Г.‑Д. Номберга, Д. Пинского и других известных прозаиков и поэтов, творивших на идише.

Литературная известность Рейзена продолжала расти, но он не бросил редакторской и издательской работы, занимался также переводами на идиш. В 1902 году в Варшаве вышел его первый поэтический сборник «Стихи времени», там же в 1903 году — первый сборник прозы «Рассказы и картины». Рейзен без устали защищал от нападок родной язык, репутация Рейзена как редактора была безупречной, с ним охотно сотрудничал весь цвет литературы на идише. Когда началась русско‑японская война, Рейзен, чтобы избежать повторного призыва в армию, уехал в Вену, но вскоре вернулся в Польшу и поселился в Кракове. В 1905 году редактировал там еженедельник «Дос юдише ворт», в 1908‑м — ежемесячный журнал «Кунст ун лебн». Тогда же Рейзен издал хрестоматию, куда вошли произведения величайших еврейских писателей, а также научно‑популярные статьи. Немало времени и сил он уделил изучению фольклора, собрал и записал несколько десятков еврейских народных песен.

Осенью 1908 года, после знаменитой Черновицкой конференции, на которой идиш был объявлен национальным языком еврейского народа, Рейзен впервые посетил Америку. Летом 1909‑го вернулся в Европу, поселился в Варшаве, где вновь занялся редакторской работой. Тогда же, кроме стихов и рассказов, начал писать одноактные пьесы. В начале 1911 года снова уехал в Америку, где стал печататься в журнале «Ди цукунфт» и газете «Форвертс», а также издавать новый еженедельник «Дос найе ланд», созданный по образцу краковского «Дос юдише ворт». Всего вышло 32 номера, последний в апреле 1912 года По финансовым причинам издание пришлось прекратить, но Рейзен не пал духом и уже в декабре того же года совместно с Ароном Карлиным начал издавать журнал «Ди литерарише велт». Это издание тоже оказалось убыточным, и, с трудом расплатившись с долгами, летом 1913 года Рейзен опять отправился в Европу. Недолгое время прожил в Лондоне, потом в Париже, посетил Берлин и Копенгаген, но после начала Первой мировой войны уехал в Америку уже на всю жизнь.

В 1914 году в Варшаве вышло собрание сочинений Рейзена в десяти томах, в 1917 году в Нью‑Йорке — двенадцатитомное собрание сочинений, там же в 1928‑м — четырнадцатитомное. В Америке Рейзен возобновил сотрудничество с газетой «Форвертс» и другой еврейской периодикой, вернулся к редакторской и издательской работе. В 1926 году еврейская общественность США отметила пятидесятилетний юбилей писателя. Рейзен начал активно сотрудничать с коммунистической газетой «Фрайгайт», в 1928 году совершил турне по странам Западной Европы, посетил также Польшу и СССР, где был тепло встречен еврейскими читателями. Особенно восторженный прием Рейзену оказали в Советском Союзе, здесь его приветствовали не только читатели и коллеги, но и представители власти. Именем Рейзена назвали два еврейских колхоза, издали несколько его книг на идише и в русских переводах. На русском языке он удостоился даже двухтомника. Дело в том, что советская литературная критика видела в Рейзене классово близкого, идеологически правильного автора. Однако она же не забывала упрекнуть его за некоторое недопонимание целей «пролетарской» литературы. «Он не рассказывает нам о событиях, которые потрясли мир, не описывает великих трагедий и замечательных личностей, не поднимает глубоких проблем, — мелкие историйки мелких людишек, находящихся в обыденных тисках постоянной нужды. Но эта нужда не индивидуальна, не случайна. Она — результат капиталистической эксплуатации, власти буржуазии», — написал в предисловии к сборнику Рейзена критик Мойше Литваков .

Впрочем, роман советской власти с еврейским литератором из Америки продлился недолго. Рейзен так и не стал истинно пролетарским писателем, более того, в 1928 году решительно порвал с газетой «Фрайгайт». Когда она лживо, предвзято описала погромы, учиненные арабами в Палестине, целый ряд литераторов отказался сотрудничать с еврейской коммунистической газетой, из чувства классовой солидарности фактически опустившейся до явного антисемитизма. Одним из них был и Авром Рейзен. Автобиографические очерки «Эпизоды моей жизни», которые он начал публиковать в газете «Фрайгайт», Рейзен продолжил печатать в журнале «Ди цукунфт». В 1929–1935 годах три тома «Эпизодов», доведенных до Черновицкой конференции 1908 года, вышли в Вильно. Позже Рейзен вернулся к автобиографическим заметкам, которые печатал в «Форвертс» в 1944–1949 годах.

В США Рейзен не оставил и общественной деятельности. Он состоял в американском Союзе еврейских писателей имени И.‑Л. Переца, несколько лет был президентом Пен‑клуба. Его пьесы ставились профессиональными и любительскими труппами. Он выступал на творческих вечерах, встречался с читателями, часто посещал еврейские школы, где его произведения входили в программу. Вот как Л. Шпитальник в юбилейной брошюре, посвященной шестидесятилетию Рейзена, описывает его встречу с учениками одной из еврейских школ Нью‑Йорка: «Вечер начинается. Поэт сидит на почетном месте. Дети смотрят на Рейзена сияющими глазами. Родители и гости тоже счастливы и горды. Можно сказать, ничуть не преувеличивая, что в зале царит такое же светлое настроение, как когда‑то у наших набожных родителей в синагоге, в самые святые моменты еврейского праздника».

Но с годами Рейзен писал все меньше, хотя и сотрудничал с «Форвертс» до конца своей жизни. Можно представить себе, насколько тяжело ему было наблюдать крушение мощной, своеобразной культуры, которой он посвятил всю свою жизнь. Большинство носителей этой культуры сгорело в огне Холокоста, а через несколько лет стало ясно, что ни в СССР, ни в Израиле не собираются сохранять то, что не смогли уничтожить нацисты. Да и в США национальная политика плавильного котла дала результат: одна за другой закрывались школы, в которых преподавали на идише, все меньше оставалось еврейских театров, издательств и периодических изданий. У пожилого писателя, пережившего бо́льшую часть своих сверстников — читателей и собратьев по перу, не хватило сил возобновить борьбу. 31 марта 1953 года Авром Рейзен скончался в Нью‑Йорке.

Но немногочисленный еврейский читатель остался верен одному из своих любимых авторов. На идише книги Рейзена продолжали издаваться и после его смерти, его стихи и проза непременно включались в антологии и хрестоматии. Некоторые стихотворения Рейзена, положенные на музыку, до сих пор известны — эти песни входят в репертуар современных исполнителей.

В прозе у Рейзена нет крупных произведений, он всегда был мастером короткого рассказа. Стиль его кажется простым и ясным. Уверенными, но плавными штрихами писатель изображает своих героев, постепенно добавляя необходимые черты. На наших глазах словно создается рисунок тушью — лаконичный и точный. «Он не парит в небесах, но на земле он великан», — сказал о Рейзене И.‑Л. Перец. Эти слова можно отнести как к поэзии, так и к прозе Рейзена. Его герои действительно обычные люди: ремесленники, лавочники, ешиботники, рабочие и интеллигенты — обитатели белорусских местечек, Варшавы и Нью‑Йорка. Они стойко сопротивляются невзгодам, сражаются с окружающим миром один на один, понимая или не понимая, что обречены. Нередко автор подсмеивается над ними, но сочувственно, по‑дружески. А вот персонажи, которые вызывают неприязнь, попадаются у Рейзена очень редко.

Обложка сборника рассказов А. Рейзена «Такие люди были раньше». М.: Книжники, 2022

После того как в СССР вышел двухтомник Рейзена, его книги на русском больше не издавались. С тех пор прошло без малого девяносто лет, и теперь Авром Рейзен вернулся. Рассказы, включенные в настоящий сборник, — очень небольшая часть написанной им прозы. Но хочется надеяться, что читатель по этой книге сможет получить о целом пусть неполное, но верное представление.

На прошлой неделе в Лондоне прошли традиционные «Дни литваков», которые организовало посольство Литвы в Великобритании в сотрудничестве с Лондонским Центром Еврейской общины JW3, Институтом еврейской музыки (Лондон), а также «Каунас – культурная столицы Европы 2022». Основной акцент нынешней программы – жизнь еврейской общины довоенного Каунаса и ее вклад в развитие города.

«Дни литваков – прекрасная возможность больше узнать о еврейской истории Литвы, наследии литваков. Это место для обмена воспоминаниями и вдохновляющими личными историями из прошлого и настоящего», – сказал посол Литвы в Великобритании Эйтвидас Байарунас.

Во время дискуссий и встреч представители академической общественности Литвы и Израиля, эксперты представили особенности еврейского архитектурного наследия в Каунасе и его отражение в Тель-Авиве.

В мероприятиях «Дни литваков в Лондоне» приняла участие председатель Еврейской общины (литваков) Литвы Фаина Куклянски.

21-летняя Фаня Бранцовская сбежала из Вильнюсского гетто через брешь в стене и скрылась в лесу, пишут журналисты «Jewish Chronicle» Феликс Поуп и Карен Глйзер.

В течение следующего года она жила с сотней других евреев в деревянном бункере глубоко в лесу, откуда они совершали нападения на нацистов. Сегодня Бранцовская, которой в мае исполнилось 100 лет, является единственным живущим членом этой группы партизан, которую возглавлял поэт Абба Ковнер, называвшей себя «Нокмим», что на иврите означает «Мстители». Сейчас она призвала к тому, чтобы ныне быстро разрушающийся бункер в заболоченном Рудницком лесу был сохранен как объект международного еврейского наследия. «Я мечтаю, чтобы это место было сохранено для моих внуков и правнуков», — заявила Бранцовская, потерявшая во время Холокоста почти всю свою семью. «Они должны иметь возможность прийти сюда и узнать о сопротивлении беглецов из Виленского гетто».

То, что люди вообще знают об этом гниющем строении, где спали и сражались партизаны, заслуга Бранцовской, говорит ее давний друг Довид Кац, знаток идиша, который рассказал JC, что до прошлого года долгожительница регулярно водила туристов через леса к подземному убежищу. «Фаня обычно носит платье или юбку. Когда она надевала штаны для защиты от колючек и жуков в лесу, мы понимали, что сегодня будет тяжелый день. Ультраправые историки, полные решимости очернить еврейское сопротивление Гитлеру, хотят, чтобы этот последний остаток того периода исчез из памяти», — заявил он. «Именно из-за Фани знание об этом форте сохранились на 30 лет дольше, чем могло бы». Однако ей не привыкать к клевете.

В 2008 году она находилась под следствием по обвинению в военных преступлениях против литовцев. Она категорически отрицала, что «Нокмим» когда-либо преследовал местных жителей, и в конечном итоге никаких обвинений предъявлено не было. Но Кац утверждает, что это злонамеренное убеждение сохраняется в некоторых кругах и частично объясняет, почему форту, укрепленному бетоном в советские времена, с тех пор позволили медленно погружаться в землю. «Бункер должен быть должным образом сохранен», — заявил он. «Он является частью истории Холокоста, борьбы с нацизмом. Дело не в том, чтобы воссоздать его по фотографиям, сказать: «Эй, судя по GPS, мы думаем, что он был здесь». Оригинал находится здесь. Эти люди выжили не благодаря тому, что их спас Праведник народов мира или выжили трудясь как рабы. Они выжили сражаясь. Это потрясающая история еврейского сопротивления и героизма».

Бранцовская соглашается с этим. Она заявила JC: «Я не хотела, чтобы все евреи умерли без сопротивления. Я очень горжусь и очень рада, что у меня была возможность сделать что-то для чести и человечества».

Юрий Табак, stmegi.com

В издательстве Принстонского университета увидела свет интереснейшая книжка: сборник публицистических статей на разные актуальные темы выдающегося американского еврейского писателя, лауреата Нобелевской премии Исаака Башевиса Зингера «Старые истины и новые клише».

Большинство статей никогда раньше не публиковались. Изначально написанные на идише, они не просто переводились самим автором на английский, не перерабатывались для англоязычной аудитории. Многие переводы остались в черновиках, в ряде случаев оригинальный текст не сохранился, и редакторам пришлось проделать большую работу.

Результат впечатляющий. Блестящий талант, ирония, язвительность да и просто проницательный ум  Зингера, так хорошо известные нам по его прозе, проявляются здесь в оценках самых разных сторон литературной, политической, религиозной, культурной жизни, выходя далеко за пределы чисто еврейской тематики, хотя и ей уделено, естественно, немало места. Зингеру посвящена многочисленная литература, но теперь мы будем знать о нем значительно больше.

Среди статей сборника есть замечательное эссе, в котором Зингер размышляет, что произошло бы, если Моисей (Мозес в английской традиции) жил в наше время и представил Десять заповедей не на горе Синай, с громами и молниями, а опубликовал в виде брошюры. Как бы она была встречена критиками? Зингер приходит к выводу, что Десять заповедей стали бы бестселлером среди простых народных масс, но у критиков получили бы резко отрицательную оценку. Писатель предлагает гипотетические отзывы на Десять заповедей от публицистов самого разного толка и разных изданий: эстета, историка культуры, антисемита, коммуниста, психолога и т.д.

Приведем несколько соответствующих отзывов:

Критик из еврейского журнала:

Несмотря на тот факт, что имя Мозес вроде бы указывает на еврейство (родственные отношения с Робертом Мошесом? [1]), мы полагаем, что автор этих «заповедей» на самом деле не еврей. Возможно, это даже псевдоним антисемита. В аннотации отмечено, что Мозес воспитывался египетской принцессой. Может быть, этот т.н. Мозес — на самом деле, араб из лагеря Насера? Наши подозрения основываются на следующих фактах:

1. Весь стиль Десяти заповедей нееврейский. В нем полностью отсутствует еврейская сердечность 1 то, что наши враги называют «шмальц». Литературный стиль Десяти заповедей сух и отдает армейской краткостью генеральских приказов или вердиктами из диатриб м-ра Голдуотера [2].

2. Почему м-р Мозес выделяет евреев, чтобы те внимали его заповедям «не красть», «не убивать» и «не прелюбодействовать»? Нет ли здесь хитрого намека, что именно мы лишены моральных добродетелей, в то время как остальные — стадо непорочных овечек?

3. Никто из еврейских лидеров и организаций не упомянут в этих «заповедях». По сути дела, м-р Мозес полностью игнорирует еврейский вопрос и проблему антисемитизма. Эти и другие обстоятельства вызывают у нас подозрения, что м-р Мозес состоит на зарплате у врагов мирового еврейства. Документально подтверждено, что с момента публикации «заповедей» уровень антисемитизма в мире возрос на 3,75%.

Эти «заповеди» — настоящий подарок м-ру Тойнби и Со. [3]. Мы считаем, что Антидиффамационная лига должна немедленно провести расследование этой грязной антиеврейской  мазни, прикрывающейся мещанской моралью и еврейским шовинизмом.

Критик из рабочей газеты:

В то время как профсоюзы ведут борьбу с реакционным крупным бизнесом за четырехдневную рабочую неделю, м-р Мозес убеждает рабочий класс вкалывать шесть дней и отдыхать по субботам. Мы настоятельно рекомендуем нашим братьям в профсоюзном движении отвергнуть эту лебединую песнь от NAM [4].

Репортер светских новостей:

На Бродвее ходят слухи, что святоша м-р Мозес (его Десять заповедей бойко торгуются) по ночам покидает  свое гнездышко и жену Ципору, чтобы порезвиться с эфиопской милашкой… Сестра плейбоя, Мириам, так расстроена, что по всему телу покрылась сыпью…    Согласно информированным источникам, Мозес проталкивает брата Аарона в священство…

Критик из женского журнала:

Сравнение м-ром Мозесом женщины с быком и ослом — это оскорбление всего женского пола. Он вообще, кажется, считает, что женщины – это собственность мужчин. Надеемся, что наши читательницы единодушно отвергнут этот анахронизм…

[1] Роберт Мозес (1888-1981) –  известный градостроитель, один из самых влиятельных людей Нью-Йорка]

[2] Барри Голдуотер (1909-1998) – американский сенатор правоконсервативного толка.  

[3] Арнольд Тойнби (1889-1975) – крупный английский историк, социолог и философ, антисионист и критик иудаизма.

[4] NAM – Национальная ассоциация промышленников – крупнейшая общественная организация, объединяющая крупные компании-производители США.

imrey.org

Следуя по стопам Великих Событий, семидневный (в диаспоре длится 8 дней) праздник Суккот сразу бросается в глаза своими внешне необычными шалашами, в которых мы радуемся жизни, и четырьмя видами растений, которые мы возносим каждый день празднования Суккот. Суккот — это событие великой радости, где мы выражаем своё доверие Творцу и признательны Ему за нашу надежду на «добрый вердикт суда» на предстоящий год. В продолжение всей недели праздника Суккот мы едим, спим и общаемся в сукке, и такое времяпрепровождение напоминает нам о следующем:

Народ Израиля жил в шалашах в течение 40 лет скитаний по пустыне; наша главная защита — в Творце: Облака Славы защищали израильтян в пустыне (Шмот 13:21), и ныне Он охраняет еврейский народ.

Арбаат а-миним: Четыре вида растений в Суккот

В Суккот нам повелели возносить и взмахивать четырьмя видами растений (арбаат а- миним), каждый из которых по-особому красив: Этрог (цитрон) — ароматный плод с толстой белой кожурой. Его снимают с дерева зелёным и оставляют вызревать до ярко-жёлтого цвета. Лулав (пальмовая ветвь) — обладает красивым прямым стеблем; на праздник её крепко связывают с другими веточками в букет. Адас — веточка мирта, которая вдоль всего ствола окаймлена тремя листочками, что придаёт ей неповторимое изящество. Арава (ивовая ветвь) — прутик с продолговатыми листочками, которые имеют гладкие края. Мы связываем все ветви вместе: две веточки ивы — слева, пальмовая ветвь — по центру, а три ветви мирта — справа. Произнесите над ними благословение, а затем поднимите их вместе с этрогом и осторожно взмахивайте ими во всех шести направлениях (восток, юг, запад, север, вверх, вниз), как символ управления Всевышним всем миром и всеми творениями:

«Благословен Ты, Г-сподь, Б-г наш, Царь вселенной, освятивший нас  Своими заповедями и повелевший нам брать в руки лулав».

Арбаат а-миним мы делаем ежедневно (кроме Шабата) в синагоге во время чтения благодарственной молитвы Ѓалель. Ѓалель следует за Ѓошанот, и так обходят вокруг возвышения в синагоге (Бима) с чтением молитв о благополучии на наступающий год. Есть особая традиция «украшения» этой мицвы, для исполнения которой собирают самые красивые виды растений. По крайней мере, существуют особые требования к тому, чтобы мицва выполнялась надлежащим образом. Коль скоро с этой мицвой связано немало технических деталей, не рекомендуется искать эти растения в лесу! (Особенно это касается этрога, который можно спутать с лимоном.) Лучше купите букет арбаат а-миним (лулав) для Суккот у надёжного поставщика; как правило, в вашем местном еврейском магазине или лавке должен быть такой букет из нужных для исполнения мицвы растений с раввинской печатью, подтверждающей кошерность арбаат а-миним. После праздника некоторые помещают этрог в специальный ящик, чтобы использовать его для Авдалы. Таким образом, этрог переходит из одной мицвы в другую. Вот как это сделать: купите пакетик гвоздики (специи). Аккуратно шилом проколите этрог, а в место прокола поместите гвоздику. (Этим занятием вы займёте надолго детей). «Гвоздичный» этрог храните в закрытой коробке, чтобы его острый аромат с пряным запахом гвоздики не выветрился быстро. (Пластиковый контейнер — не самое лучшее место для хранения этрога, так как высок риск заражения плесенью)

Сукка
Построение своей личной сукки — хорошая возможность провести время с семьёй и друзьями. Сукка должна быть не меньше 70х70 см2. Её можно построить во дворе, в квартире на балконе или даже на спине у … слона. Для вашей сукки потребуется не менее трёх стен. Стены могут быть из любого материала, способного устоять во время небольшого ветра. Стены должны быть около метра высотой, но не выше 9,6 метра. Вам можно и не строить стену для сукки — вполне подойдёт стена любого здания и даже живая изгородь. Если вы сможете найти подходящие две или три стены, тогда вы упростите себе работу. Материал для крыши (схах) должен быть изготовлен из того, что растёт на земле: ветви, листья, небольшие доски (металл для этих целей использовать нельзя). Если же вы используете доски, то они должны быть не шире 5 см. Кроме того, любой  «строительный» материал необходимо тщательно очистить от земли. Над вашей суккой ничто не должно нависать: ни дерево, ни водосточный желоб, ни кондиционер и т. п. Крыша должна быть закрыта так, чтобы днём в сукке было больше тени, чем солнца, но в ночное время она должна быть настолько открыта, чтобы сквозь неё можно было разглядеть звёзды. Крышу можно сооружать только после того, как уже готовы стены. Так как сукка — это ваш дом на семь дней («семидневный дом»), то в течение всего времени вашего пребывания в нем, его принято красиво украшать. Многие украшают шалаш цветами и фруктами, а на стенах вывешивают плакаты со стихами о Иерусалиме и на другие еврейские темы. Мы по традиции «приглашаем» в сукку семь великих лидеров Израиля — Авраама, Ицхака, Яакова, Моше, Аарона, Йосефа и Давида — в качестве званых гостей (ушпизин) на протяжении всего праздника Суккот.

Еврейские традиции в Суккот

Существует особая мицва — радоваться в праздник Суккот. Именно поэтому дни холь-а-моэд в Суккот отмечены торжеством под названием  Симхат бейт а–шоева – празднества, которые проводились в Иерусалимском Храме в честь службы черпания воды для возлияния на жертвенник в Суккот. Суккот неразрывно связан с «водой», поскольку благословение дождём и орошение водой зависят от исхода Суда на предстоящий год. Суккот — это время благословения всех народов земли: во имя 70 народов в Иерусалимском Храме совершались 70 жертвоприношений. Книга Коѓэлет, написанная царём Шломо, читается в Шабат на Суккот. Царь Шломо высказывает в книге главную идею – боль о безумии мира, увлекшегося погоней за временным наслаждением (иллюзией цели) вместо поисков вечных ценностей. На самом деле, временное жилище, шалаш, хрупкая сукка — напоминает нам о том, что все материальные вещи в нашей жизни временны и преходящи. Седьмой день Суккот называется Ѓошана Раба, в этот день мы совершаем семь кругов вокруг возвышения в синагоге (Бима) с арбаат а-миним в руках. Главное отличие этого дня — хибут а-арава, его совершают следующим образом. Держат в руке связку веточек ивы до тех пор, пока не прочитывают все молитвы Ѓошана Раба, какие положено, а когда хазан заканчивает «Полный кадиш», изо всех сил пять раз ударяем ими по полу, а затем бросаем их в такое место, где никто на них не наступит. Сразу после этого обращаемся ко Всевышнему с особенной молитвой и просьбой: утверди нашу запись в книгу жизни…» Ѓошана Раба известен как день окончательной печати суда, который начался в Рош ѓа-Шана. В Ѓошана Раба читают книгу Дварим и проводят эту ночь без сна за изучением Торы.

Шмини Ацерет и Симха Тора Сразу же после Суккот наступает ещё один праздник под названием Шмини Ацерет, что в переводе означает «Восьмой [день] — праздничное собрание». Это время, когда завершается деятельность Великих Праздников, и можно просто насладиться общением с Создателем перед тем, как отправиться в далёкий «зимний» сезон. Этот праздник никак не связан с Суккот; в  Шмини Ацерет читают Шехехияну, и нет необходимости находиться в сукке. В Шмини Ацерет молитва Изкор читается в синагоге. На следующий день после Шмини Ацерет наступает Симхат Тора. Этот день знаменателен тем, что празднуется завершение годового чтения Торы и начало чтения её нового ежегодного цикла. В синагоге все свитки Торы выносят из Арон а-Кодеш, а все пришедшие на праздник евреи совершают радостные акафот (буквально «круги», «обходы») – семь обходов вокруг Бимы, во время которых люди поют и танцуют со свитками Торы в руках.

Французская писательница Анни Эрно, получившая в четверг Нобелевскую премию по литературе, является убежденной сторонницей антиизраильского движения «Бойкот, отказ и санкции» (BDS).

В мае 2019 года Эрно вместе с более чем 100 другими деятелями культуры Франции подписала письмо с призывом бойкотировать песенный конкурс «Евровидение», который проходил в Тель-Авиве. Они также призвали телевидение Франции отказаться от трансляции этого мероприятия, сообщает Jerusalem Post.

Эрно выступал против франко-израильского культурного сотрудничества. В 2018 году писательница вместе с примерно 80 другими деятелями культуры подписала письмо, в котором выразила возмущение по поводу проведения израильским и французским правительствами межкультурного сезона «Израиль-Франция». В письме утверждалось, что это мероприятие призвано «обелить» образ государства Израиль.

«Неприятие нормализации отношений с государством Израиль является моральным долгом любого человека, обладающего совестью», — говорится в письме.

Эрно также подписала письмо с призывом освободить Жоржа Абдаллу, ливанского боевика, который в 1980 году стал одним из основателей Ливанских революционных вооруженных фракций и был приговорен к пожизненному заключению за убийство в 1982 году военного атташе США подполковника Чарльза Р. Рэя и израильского дипломата Яакова Бар-Симантова.

В письме, подписанном французской писательницей, Рэй и Бар-Симантов названы «активными агентами Моссада и ЦРУ», а Абдалла — «борцом за дело палестинского народа и противником колонизации».

В 2021 году, вскоре после операции «Страж стен», Эрно подписала послание под названием «Письмо против апартеида», в котором перечислялись нападения на арабов и палестинцев и удары Израиля по Газе, но не упоминались ни беспорядки, устроенные израильскими арабами по всей стране, ни четыре тысячи ракет, выпущенных из сектора Газа по Израилю.

«Представлять это как войну между двумя равными сторонами неверно, это вводит в заблуждение. Израиль — колониальная держава. Палестина колонизирована. Это не конфликт, это апартеид», — говорится в письме, подписанном Эрно.

Анатолий Найман 

lechaim.ru

Марек Эдельман — одна из ключевых фигур восстания в варшавском гетто в 1943 году, последний его руководитель. В 1944-м он участвовал и в общеваршавском восстании, после войны остался в Польше, не уехал в Израиль даже под сокрушительным напором волны государственного антисемитизма, даже когда уехали жена и дети. Говорил про себя: я здесь хранитель еврейских могил. И не властям указывать мне, где жить.

Я был с ним знаком, совсем немного, провел один вечер, когда преподавал в Нью-Йорке в середине 90-х. Мы с женой сошлись тогда с чудной полячкой, она профессорствовала в том же университете NYU, что и я, жила в соседнем доме. У нее бывали симпатичные вечеринки «с польским уклоном», на одной такой я встретился с Мареком Эдельманом. Он был для меня, как для многих, легендарной личностью. Но очень трудно в уютной гостиной, на мягком диване, в тепле, со стаканом виски в руках, под милую беседу, которой польский акцент сообщает особую пленительность, видеть в сидящем рядом с тобой госте фигуру мифа. Ему было 75, выглядел стариком, его сопровождала красивая дама средних лет, он представил ее, прибавив: ее муж сейчас министр — сказал при ней. Через некоторое время я спросил, тоже при ней: «В конце концов, она полька или еврейка?» Польская манера общения в третьем лице провоцирует на подобное, а некоторая намеренная вольность вопроса означала перевод его в не вполне серьезный план — устраивавший всех троих. Эдельман принял такой юмористический подход, но каков был его юмор в отличие от моего! Он ответил: «До газу она еврейка». Так — полька, но для газа, для Циклона-Б, для душегубки — еврейка.

В этот момент он от нас, от приятной собравшейся компании — отделился. То, что случилось во время второй мировой, что происходило в каждый ее день, в частности, массовое, как на скотобойне, истребление евреев и гибель каждого из них — было мне понятно. Так истребили семью моей матери, так погибли ее мать, отец, сестры, кузины, племянники. Смерть отцовой части семьи в ленинградскую блокаду немногим отличалась от смерти в газовых камерах. Но слова Эдельмана были не свидетельством о фактах, а свидетельством о мироустройстве. Мир был так устроен. Мир регистрировал людей, каковы они в тестах на обаяние, на сообразительность, остроумие, преуспеяние, умение пить виски. А еще на газ: каково им будет, когда в камеру пустят циклон. Это, говорила реплика Эдельмана, так же принято, как наша откинутость на спинку дивана. В нынешней повседневности, в этой гостиной, в отстроенной Варшаве красивая пани была женой министра, но применительно к газу она была еврейка, подлежала истреблению и гибели. Ничего, что ее на газ не проверяли, и никого в этой комнате не проверяли, к примеру, меня, с которым он доброжелательно разговаривал, — его проверяли! На вид и он, и я проживали отпущенное нам время равноценно, я так, он этак, но мое, без испытания войной, удушением, варшавским гетто, было в большей или меньшей степени времяпрепровождением, а его — жизнью.

Не то чтобы я этого не знал до произнесенной им фразы. Наоборот, с ранней молодости я разделял жизнь людей на, по моему определению, «дачную», длившуюся десятилетиями, более или менее безответственную и беззаботную (ну, с какими-то терпимыми неприятностями) от рождения до смерти — и «настоящую», берущую на излом, ставящую в крайнее положение, сконцентрированную в нескольких часах или днях, реже когда в месяцах, редко когда в годах, иногда в нескольких минутах. Жизнь Марека Эдельмана — не его одного, но других в тот вечер рядом со мной не было, а он сидел в двух шагах — продолжалась не четыре года под немцами в гетто, а потом оставшиеся 65 лет «нормально». Она продолжалась четыре года в гетто, из них месяцы смертельных вылазок, боев, прятания, ухода на «арийскую сторону», возвращения за стену, за проволоку. Это так радикально переменило состав его крови, что и оставшиеся 65 лет жизни вроде бы нормальной он прожил полноценно, так же как те четыре, так же как те месяцы на краю смерти. Он вдруг взрывается во время интервью с двумя молодыми журналистами (к слову сказать, толковыми): «Что вы меня спрашиваете, что я тогда думал, что я чувствовал! Вы что, идиоты? Живете в Польше 30 лет и ничего не поняли? Мне надо было действовать, делать — одно, другое, а не думать и чувствовать!»

Еще он мне сказал в тот вечер (наверно, многим говорил): «Евреев в мире больше не осталось. Может быть, есть несколько человек в Аргентине. А так, Израиль это не евреи, никто не говорит на идише, и вообще ничего, что делало их евреями в классическом европейском понимании слова». Через год или два я разговаривал с Исайей Берлином, вспомнил, пересказал ему. Он откликнулся иронически: «Никто не евреи, да-да-да-да. Эдельман, я получил с ним почетную степень в Йеле, вместе. Он чудак. Он поляк, он патриотически настроенный поляк. “Мы польские евреи. Мы верим в польское еврейство”. Я с ним разговаривал. Он по-английски не говорил, я ему переводил, когда мы были там». И опять меня кольнуло, как после «до газу» в комнате на Вашингтон-сквер в Нью-Йорке. Я люблю Берлина, полюбил с первого полученного от него письмеца летом 1979-го, горячо — с первой встречи зимой 1988-го. Полюбил его отношение к людям, манеру речи, остроту суждений. Но тут, в его оценке Эдельмана, проявлялось не различие взглядов или позиций, а коренное различие стилей судьбы. Один был воплощением благополучия — другой считал благополучие за ничто. Для Берлина, подумал я, получение степени в Йеле было очередной, привычной почестью, для Эдельмана следствием каких-то давних поступков в гибельной ситуации, не имевших к Йелю ни малейшего отношения, уничтожавших врага, спасавших себя и своих. Он и английского-то не удосужился выучить, тогда как Берлин с младых ногтей чувствовал себя в этих светских парти как рыба в воде.

Полноватый невеселый еврей Эдельман был, попросту говоря, герой. И в библейском, и в античном смысле слова.

(Опубликовано в газете «Еврейское слово», № 644)

Фото: Laima Penek|LRV

Премьер-министр Ингрида Шмомините встретилась с координатором Европейской комиссии по борьбе с антисемитизмом Катариной фон Шнурбайн на Форуме культуры литваков в Каунасе. Во время встречи обсуждалась Стратегия ЕС по борьбе с антисемитизмом и развитию еврейской жизни на 2021-2030 годы, а также возможные действия Литвы по реализации Стратегии.

Глава правительства выразила удовлетворение обновлением общеобразовательных учебных программ, все большим вовлечением подрастающего поколения в памятные мероприятия о важных событиях в истории Литвы, а также принимая участие в уроках всемирной истории в местах, где произошли трагедии.

“Наше правительство твердо придерживается нетерпимости к любым проявлениям антисемитизма, отрицания Холокоста или неуважения к жертвам Холокоста”, – подчеркнула И. Шимоните.

На встрече также обсуждались вопросы сохранения знаков истории литовских евреев: приведение в порядок мест, имеющих важное значение для культурного наследия Литвы.

В 2015 году госпожа фон Шнурбейн была назначена первым координатором Европейской комиссии по борьбе с антисемитизмом и развитию еврейской жизни.

Посетившая Вильнюс координатор Европейского союза по борьбе с антисемитизмом Катарина фон Шнурбайн обратила внимание на состояние некоторых памятников, связанных с еврейской историей, и призвала уделять больше внимания уходу за ними.

В среду Фон Шнурбайн посетила Вильнюсское гетто и другие памятные места.

Она почтила память жертв партизанского сопротивления гетто, оставив цветы и небольшой камень у памятника .

Как говорится в сообщении Еврейской общины Литвы, представитель ЕС указала, что некоторые важные для еврейской культуры объекты находятся не в лучшем состоянии – надписи выцвели и плохо читаются.

Фон Шнурбайн призвала уделять больше внимания сохранению этого наследия и привела в качестве примера традицию в Германии посвящать один день в году конкретно еврейским мемориалам и их приведению в порядок.

По словам главы ЕОЛ Фаины Куклянски, на содержание и охрану памятников, зданий и синагог, увековечивающих еврейскую историю в Литве, не выделяются средства, все это делается по частной инициативе.

Массовое убийство в гараже «Летукис» в 1941 году в Каунасе было одной из самых широко фотографируемых «акций» Холокоста против евреев, но многие из нынешних жителей города никогда не слышали об этом злодеянии, пишет журналист «The Times of Israel» Мэтт Лебович.

27 июня 1941 года группа литовских националистов замучила и убила не менее 50 евреев в городском гараже «Летукис». Во время убийств немецкий солдат сфотографировал десятки литовцев, в том числе детей, которые ликовали, в то время как человек по прозвищу «торговец смертью» забивал евреев до смерти ломом. Среди евреев, убитых в тот день, был дед британской художницы Дженни Каган, владелец городского кинотеатра «Пасака» Юргис Штромас. В какой-то момент «торговец смертью» взобрался на груду трупов и исполнил национальный гимн Литвы на аккордеоне. «Они также использовали шланги, чтобы пытать их, моя мать рассказала мне, что им вставляли шланги в рот, пока они не захлебывались», — заявила Каган «The Times of Israel».

Какой бы печальной ни была эта резня, «просвещенные, любопытные профессионалы искусства в возрасте от 30 до 40 лет, живущие сегодня в Каунасе, никогда не слышали о том, что произошло в гараже», — заметила Каган. Она хотела напомнить им о ней. Интерактивная инсталляция Каган «Из тьмы» с августа заполнила заброшенное здание недалеко от места расправы. Проходя через наполненные звуком галереи, посетители узнают историю родителей Каган, Джозефа Кагана и Маргарет Штром, которые пережили Холокост.

С 2017 года художница путешествовала между Англией и Литвой, чтобы создать произведения искусства, связанные с разрушенной еврейской общиной Каунаса. «Из тьмы» была установлена рядом с местами, связанными с семьей Каган, включая школу ее матери, дом ее дедушки и заброшенную синагогу, которую она переделала для Каунасской биеннале в 2017 году.

«У меня были давние отношения с Каунасом», — заявила Каган, чья последняя инсталляция является частью программы «Рассказывание историй» Каунас – культурная столица Европы 2022. Довоенное еврейское население Литвы насчитывало 160 000 человек; более 90% из них погибло во время Холокоста. По данным Мемориального музея Холокоста США, некоторые массовые убийства были совершены литовцами без указаний нацистов, в том числе убийства в гараже «Летукис».

Сегодня в Каунасе есть еврейская община, насчитывающая около 300 человек, включая одного раввина и шойхета. В 2008 году на месте убийств в гараже «Летукис» была установлена ​​мемориальная доска, «спрятанная за деревом, чтобы вы не узнали, что она там, если не отправитесь на ее поиски», — сказал Каган.

«Работа с людьми — это памятник»

Пока она росла, родители Каган регулярно рассказывали о своем опыте во время Холокоста. В частности, истории выживания ее матери были сосредоточены на «прославлении человечности в людях», — заметила Каган. «Воспоминания моего отца о тех же переживаниях соответствовали целям его памяти», — сказала Каган. «И это было вызвано его способностью переживать невзгоды, тогда как интерпретация моей матери и ее память были намного теплее», — заявила художница. «Я видела их решимость не подавлять свой опыт», — рассказала Каган о своих родителях.

Каган впервые представила «Из тьмы» шесть лет назад в Галифаксе, Новая Шотландия. С тех пор исследовательские поездки в Литву побудили ее внести существенные изменения в выставку к ее показу в Каунасе, где происходили описываемые события.

Например, в каунасской инсталляции есть три варианта «комнатки», в которой спрятались родители Каган, чего нет на выставке в Галифаксе. Самая большая версия тайника размером с очень маленькую спальню, внутри которой радио воспроизводит рассказ Джозефа Кагана. «Я всегда пытаюсь понять, как представить эту историю таким образом, чтобы ее можно было воспринять эффективно и с пользой», — рассказала Каган, которая также стала соавтором «иммерсивного музыкального опыта» под названием «Kauno Kantata» – “Каунасская Кантата”, премьера которой состоялась на городской «Zalgirio Arena» в конце сентября.

По словам Каган, все ее проекты, связанные с Холокостом, — это исследования памяти, включая изображение противоречивых повествований и иногда позволяющее зрителям самим заполнить пробелы. «Моя мама была одержима памятью и тем, насколько она подвержена ошибкам, насколько она расплывчата и что это не фиксированная сущность», — рассказала Каган. Художница оборудовала «игровую комнату», похожую на гостиную, чтобы посетители могли ощутить мощный элемент случайности, связанный с выживанием. По словам Каган, среди каунасских художников и ученых, с которыми она работала с 2017 года, есть «готовность взаимодействовать и встречаться» с еврейским прошлым города, включая Холокост.

Важно, подчеркнула Каган, что история каунасских евреев рассказывается в «Из тьмы» «в темпе, в котором люди могут услышать эту историю». Например, по словам Каган, выставка открывается отсылкой к убийствам в гараже «Летукис» в виде шума трущихся друг о друга шлангов. В заключительном зале выставки представлены свидетельства о публичных пытках евреев, наряду с теми же звуками из шланга, которые теперь помещены в контекст. Каган заметила, что ее работа в Каунасе больше связана с процессом, чем с готовым продуктом. Например, сотрудничество с городскими властями при выборе здания «Из тьмы» позволило Каган узнать о районе и встретиться с его жителями, которые посетили выставку. «Работа с людьми через памятник, объект или выставку — это инструмент», — заключила Каган.

Фото: Laima Penek|LRV

В четверг премьер-министр Ингрида Шимоните посетила Каунас для участия в Форуме литвакской культуры – двухдневном мероприятии программы “Каунас 2022”, который был посвящен еврейскому культурному наследию в Литве. В своем приветственном слове к участникам и гостям форума премьер-министр отметила «важность богатой культуры литваков в самобытности Литвы, обязательство развивать сохранившиеся ростки этой культуры и помнить болезненную историю».

“Литовские евреи на протяжении всей нашей истории принимали особенно активное участие в создании литовской государственности. Мы ценим это, но должны признать, что нас по-прежнему мало интересует, кто жил рядом с нами, что это были за люди и каков их вклад в культурную, политическую или экономическую жизнь Литвы. 700 лет богатой истории, сотни и даже тысячи известных личностей, в том числе лауреатов Нобелевской премии, художников, мыслителей, ученых, врачей, музыкантов и исполнителей, прославивших Литву на весь мир. Некоторые из самых известных ешив (религиозных школ) до сих пор носят названия литовских городов, потому что на их базе были созданы религиозные центры мирового уровня, которые продолжают свою деятельность в США и Израиле. А еще сотни театров, литературных и художественных коллективов, школ, синагог, которые украсили наши города и городки”, – сказала глава правительства И. Шимоните, добавив, что Литву заслуженно можно назвать бриллиантом нетронутого еврейского культурного наследия Европы.

В то же время, сказала она, мы должны признать, что без понимания уроков истории не может быть будущего:

“Холокост для Литвы – невыразимо тяжелая травма, раны от которой ощущаются и сегодня. Мы не только потеряли важную часть себя физически, но и наше самоощущение было разрушено. Это становится очевидным, когда начинаешь думать о “нас” и о “них”, когда великие творцы-литваки до сих пор не воспринимаются как неотъемлемая часть культурной истории Литвы. Большинство школьников хорошо знают имя М.К. Чюрлёниса, но не слышали о Яше Хейфеце, самом известном в мире скрипаче-виртуозе XX века, который родился, провел детство и дал свой первый концерт в Литве”, – сказала Шимоните.

Премьер-министр подчеркнула, что отсутствие реакции на проявления антисемитизма, ксенофобии и гомофобии — это не терпимость к другим мнениям, а трусость с разрушительными последствиями:

“Еще один важный момент заключается в том, что недостаточно оплакивать потери, необходимо взращивать, культивировать и ценить те ростки, которые еще остались. Только так наши слова о болезненной потере обретут вес и силу. Поэтому я искренне благодарю организаторов форума: вы выполняете чрезвычайно благородную и важную миссию – воспитывать и укреплять связь литваков с Литвой”, – сказала глава правительства.

На фото: председатель ЕОЛ Фаина Куклянски

Форум литвакской культуры, проходящий под патронатом премьер-министра Шимоните, является частью мероприятий программы Каунас – культурная столица Европы этого года, в рамках которой состоятся дискуссии с художниками, учеными и представителями культурного мира. Программа академических и художественных презентаций будет также сопровождаться концертами, выставками и спектаклями, посвященными еврейской истории, культуре.

Легендарный киноактер Арнольд Шварценеггер посетил место нацистского лагеря смерти Аушвиц (Освенцим), чтобы донести послание против предубеждений и ненависти.

Актеру “Терминатора” и бывшему губернатору Калифорнии  показали бараки и остатки газовых камер, которые сохранились, как свидетельство уничтожения немцами евреев и людей других национальностей во время Второй мировой войны. Он также встретился с женщиной, над которой в 3-летнем возрасте ставил бесчеловечные эксперименты печально известный нацистский врач Йозеф Менгеле. “Эта история должна остаться в живых, это история, которую мы должны рассказывать снова и снова”, — сказал он после своего визита на место лагеря смерти, выступая в бывшей синагоге, где сейчас находится Фонд Еврейского центра Аушвиц (Освенцим).

lrt.lt, Радио LRT

Украинский режиссер Сергей Лозница ставит спектакль в Государственном молодежном театре Литвы по роману Джонатана Литтелла**** “Благоволительницы”***. Данное произведение стало бестселлером во Франции и получило широкую огласку. Однако несколько литовских актеров отказались участвовать в спектакле, заявив, что пьеса изображает украинцев как народ-убийцу евреев, чего в настоящее время следует избегать.

В историко-фантастическом романе Литтелла (в оригинале на французском языке – Les Bienveillantes) главным героем и рассказчиком является офицер СС, который следует за немецкими войсками в Советский Союз и наблюдает некоторые ключевые моменты Второй мировой войны и Холокоста. Опубликованная в 2006 году, книга получила множество наград, включая Гонкуровскую премию, и была переведена на множество языков.

Лозница, известный своими документальными и художественными фильмами, сам пишет пьесу по роману Литтелла. Премьера постановки под рабочим названием “Триумф смерти” запланирована на декабрь в Вильнюсе.

Однако несколько актеров, занятых в постановке, публично раскритиковали пьесу Лозницы, заявив, что для нее не время – ведь Украина в данный момент защищается от вторжения России.

“Это абсолютно антиукраинский материал. […] Я не понимаю, как в государственном театре, в стране, которая так поддерживает Украину, можно нести такие бредовые вещи со сцены?”, – говорит в интервью Радио ЛРТ Андрюс Белобжескис, один из актеров. – Если Лозница такой смелый, пусть ставит это во Львове. По моему личному мнению, это большая провокация”.

Хотя пьесу Лозницы не видел никто за пределами постановки, актеры говорят, что она создает неправильное впечатление о соучастии Украины в Холокосте.

“Это пьеса об оккупированной нацистами Украине, где украинцы сотрудничают с нацистами. Они представлены одномерно: выходит приказ убивать женщин и детей, нацисты еще думают, как к этому отнесутся солдаты с семьями, а украинцы говорят: “Это не люди, это евреи”, – резюмировал свои возражения другой актер Государственного молодежного театра Алексас Казанавичюс. По его словам “в спектакле нет другого представления об Украине”.

Тем временем директор Государственного молодежного театра Аудронис Люга утверждает, что пьеса вовсе не об Украине и не о сотрудничестве украинцев с нацистами.

“Пьеса еще пишется, это лишь один маленький эпизод из многих, – сказал он в интервью ЛРТ. – Действие пьесы происходит на Кавказе, в Сталинграде и других местах. Основная концепция пьесы не имеет прямого отношения к Украине”.

Лозница также настаивает на том, что его пьеса не об Украине или украинцах. “В пьесе, которую я пишу, нет такого персонажа, как украинец. Она о немцах, о нацистской Германии, об идеях национал-социализма и Холокосте – о причинах, по которым это стало возможным”, – сказал режиссер в интервью Радио ЛРТ.

По словам Лозницы, главные герои и романа Литтелла, и его пьесы – высшие нацистские офицеры, хотя история рассматривает более широкий вопрос о том, какие обстоятельства позволяют совершать такие зверства, как Холокост.

“Главную идею можно свести к одному вопросу: как бюрократическая система могла создать машину массовых убийств? – говорит Люга. – Машину, которую мы сейчас наблюдаем в других странах и на других территориях. В этом суть пьесы. Я хочу, чтобы люди пришли посмотреть ее без предубеждений”.

Лозница говорит, что споры и нынешние дебаты по поводу его постановки скорее связаны с романом Литтелла, чем с его пьесой, поскольку она все еще находится в процессе создания.

“Мы не можем обсуждать то, чего еще не существует. В этом разговоре мы впадаем в какой-то маразм”, – говорит он, добавляя, что люди, участвующие в постановке, ведут себя неэтично, если разглашают или раскрывают подробности о его незаконченной пьесе.

“Либо дождаться премьеры, либо поверить в театр и режиссера и дать им спокойно работать”, – настаивает Лозница, подчеркивая, что во всех своих публичных заявлениях он всегда решительно поддерживал Украину в ее нынешней войне с Россией.

Люга, директор театра, говорит, что постановка пьесы состоится, и он не будет препятствовать работе Лозницы, если она не нарушает этику и не распространяет язык вражды. По его словам, до сих пор у него не было причин вмешиваться.

Тем не менее, обсуждение пьесы Лозницы вышло за пределы театра. Национальный музей Голодомора-геноцида Украины призвал Литву отказаться от постановки.

“Такая пьеса, поставленная в дружественной Украине Литве, может создать негативный образ украинцев и поляризовать литовское общество, – сказала Радио ЛРТ Олеся Стасюк, историк и директор Музея Голодомора. – С другой стороны, украинцы могут воспринять это как недружественный шаг со стороны литовцев”.

Дополнение от редакции lzb.lt:

***«Благоволи́тельницы» (фр. Les Bienveillantes) — исторический роман Джонатана Литтелла. Данное произведение стало бестселлером во Франции и широко обсуждалось в газетах, журналах (в том числе научных), книгах и на семинарах. В 2006 году роман был награждён одними из самых престижных французских литературных премий: Гран-при Французской академии и Гонкуровской. По состоянию на ноябрь 2012 года роман был переведён на 19 языков.

Исторический роман написан от лица офицера СС по имени Максимилиан Ауэ и охватывает период с начала военных действий в Советском Союзе в 1941 году до падения Берлина. Композицию романа составляют семь частей, воспроизводящих строение сюит Жана-Филиппа Рамо, любимого композитора Литтелла.

• Токката. Спустя годы после окончания войны Ауэ, живущий под вымышленным именем во Франции, рассказывает о себе. Он управляет фабрикой по производству кружев, по необходимости женился и стал отцом, сохранив однако гомосексуальные наклонности.
• Аллеманды I и II. Ауэ получает назначение в айнзацгруппу, которая действует на Украине, хотя большую часть времени Ауэ является наблюдателем, а не непосредственным участником событий. В числе прочего рассказчик описывает массовые убийства евреев в Бабьем Яру. Позже его переводят в Кавказские Минеральные Воды. Здесь Ауэ проводит подробное научное исследование, имеющее целью установить, являются ли горские евреи евреями с точки зрения нацистской расовой теории и, следовательно, подлежат ли уничтожению. После отдыха в санатории, который Ауэ получает из-за нервного расстройства, враждебный ему вышестоящий офицер добивается перевода Ауэ в Сталинград.
• Куранта. Ауэ оказывается в окружённой немецкой группировке в последние дни Сталинградской битвы. В одном из эпизодов Ауэ допрашивает пленного советского комиссара; предмет их разговора — сходство и различие советского государства и нацистской Германии. После пулевого ранения в голову Ауэ эвакуируют из окружения.
• Сарабанда. Ауэ восстанавливается после ранения в госпитале. Однажды его посещает сам Генрих Гиммлер, который награждает его Железным крестом первого класса. Вылечившись, Ауэ отправляется к своей матери, которая живёт в Антибе с новым мужем французом Аристидом. Утром, проснувшись, Ауэ обнаруживает, что его мать и отчим жестоко убиты. Он тайно покидает дом и возвращается в Берлин.
• Менуэт (в рондо). Ауэ получает новое назначение в министерство внутренних дел, где его новой сферой деятельности становятся концентрационные лагеря. Он наблюдает, как концентрационные лагеря становятся местом конфликта идейных нацистов, выступающих за «окончательное решение еврейского вопроса» (таких как Эйхман), и промышленного блока, возглавляемого Шпеером, которые заинтересован в сохранении евреев в качестве рабской силы. В рамках своих заданий Ауэ посещает Белжец и Освенцим, а позднее едет в Венгрию, где идёт подготовка массовой депортации евреев в Освенцим. В этот же период его начинают регулярно посещать два детектива из Крипо, которые подозревают его в убийстве матери и отчима.
• Напев. Ауэ посещает пустой особняк своей сестры и её мужа. Он напивается и, обуреваемый эротическими фантазиями о сестре, пускается в нарциссистическую оргию.
• Жига. Томас Хаузер, друг и «ангел-хранитель» Ауэ, вытаскивает его из дома сестры и доставляет через линию фронта в Берлин, где Ауэ наблюдает приготовления высших чинов к побегу. Когда Гитлер лично награждает отличившихся в своём бункере, Ауэ непроизвольно кусает его за нос, однако в возникшем хаосе избегает расстрела и скрывается. В тоннеле Берлинского метрополитена он натыкается на двух детективов, которые не смогли добиться его уголовного преследования и теперь намерены совершить самосуд. Однако одного из них там же убивает пуля советского солдата, и Ауэ снова получает возможность скрыться. Он оказывается в разрушенном Берлинском зоопарке, где его настигает второй детектив. Неожиданно снова рядом оказывается Томас, который убивает детектива. Ауэ тут же убивает Томаса, забрав документы на имя француза, якобы депортированного в Германию на принудительные работы, которые тот заранее заготовил. В последних строках книги Ауэ говорит: «Я остался <…> один на один со временем, печалью, горькими воспоминаниями, жестокостью своего существования и грядущей смерти. Мой след взяли Благоволительницы».

Во Франции «Благоволительницы» были награждёны наиболее престижными литературными наградами: Большой премией Французской академии и Гонкуровской премией. Еженедельник «Le Nouvel Observateur» назвал роман «новой „Войной и миром“».

Рецензент The Guardian Джейсон Берк (англ. Jason Burke) высоко оценивает книгу и как художественное произведение, показывающее превращение обычного человека в убийцу, и как исследование, восстанавливающее историю Холокоста с документальной точностью. Отмечая определённые недостатки, такие как многословность Литтелла или избыточное описание сексуальных фантазий протагониста, Берк тем не менее приходит к выводу, что Литтелл справился с задачей, которая ранее не покорилась многим честолюбивым авторам.

Автор не дал разрешение на издание романа в Украине. Поскольку в романе нелестным образом представлен украинский коллаборационизм, издательство «Старый лев» (Львов) потребовало включить в роман написанное украинским историком послесловие, в котором он изложил бы свое видение контекста романа.

****Джо́натан Литте́лл (англ. Jonathan Littell, род. 10 октября 1967, Нью-Йорк) — американский и французский писатель. После получения степени бакалавра он в течение девяти лет работал в гуманитарной организации, а в 2001 году оставил работу, чтобы сосредоточиться на литературе. Его первый роман на французском языке, «Благоволительницы», в 2006 году получил две крупные французские премии — Гонкуровскую премию и Большую премию Французской академии.

Еврейские предки писателя по фамилии Лидские эмигрировали из России в США в конце XIX века. Отец — американский журналист «Ньюсуика» и прозаик, автор популярных шпионских романов Роберт Литтелл (англ.) (род. 1935).

В трёхлетнем возрасте Джонатан был привезён во Францию, учился во Франции и США, в 1989 году он закончил Йельский университет. Тогда же Литтелл опубликовал научно-фантастический роман Bad Voltage, о котором он впоследствии отзывался как о своей неудаче. Позже он познакомился с Уильямом Берроузом, который оказал на него глубокое влияние. Литтелл переводил на английский язык де Сада, Бланшо, Жене и Киньяра.

С 1994 по 2001 год Литтелл работал в международной гуманитарной организации «Action Against Hunger (англ.)» («Действие против голода») в Боснии и Герцеговине, России, ДР Конго, Сьерра-Леоне и Афганистане. Работал в тюрьмах в различных регионах России включая Дальний Восток. Во время Первой чеченской войны переехал на Северный Кавказ, провёл порядка полугода в Грозном. Во время Второй чеченской войны около 15 месяцев жил в Ингушетии, оттуда ездил в Чечню. Владеет русским языком.

В 2001 году Литтелл уволился из Action Against Hunger, чтобы работать над романом о Второй мировой войне и Холокосте. Восемнадцать месяцев он изучал литературу и путешествовал по Германии и России. Роман «Благоволительницы», написанный на французском языке от лица офицера СС, был издан в 2006 году и стал бестселлером.

В 2007 году Литтелл получил гражданство Франции.

В 2009 году писатель совершил поездку в Чечню, по результатам которой была написана книга «Чечня. Год третий». В ней автор исследовал режим, созданный в республике Рамзаном Кадыровым. В Чечне Литтелл был легко ранен при нападении.

В январе 2012 года Литтелл нелегально посетил сирийский город Хомс, в котором шли бои между армейскими силами и повстанцами. Во время поездки Литтелл вёл дневник, в том же году изданный под названием «Хомские тетради».

В 2016 году Литтелл стал режиссёром документального фильма «Неправильные элементы» о действовавшей в Уганде повстанческой группировке Господня армия сопротивления, печально известной массовым вовлечением детей в боевые действия и преступления. Премьера «Неправильных элементов» состоялась во внеконкурсной программе Каннского кинофестиваля.

Ольга Угрюмова, Русская служба Радио LRT

Вильнюсское издательство „Hubris“ представило книгу на литовском языке известного британского журналиста, писателя и деятеля сионизма Исраэля Коэна „Vilna. Žydiškojo Vilniaus istorija“ («Вильна. История еврейского Вильнюса»).

Исраэль Коэн родился в Лондоне в семье польско-еврейских эмигрантов. Работал корреспондентом London Times и Manchester Guardian, сотрудничал с такими газетами, как Manchester Evening Chronicle и Jewish World.

Первый раз книга «Вильна. История еврейского Вильнюса» была издана в 1943 году Обществом еврейских изданий (Jewish Publication Society) в серии, знакомящей англоязычного читателя с еврейскими общинами разных стран.

Обложка книги „Vilna. Žydiškojo Vilniaus istorija“ / фото knygynas.biz

Продолжение:

https://www.lrt.lt/ru/novosti/17/1782260/viktoras-bakhmet-evas-kniga-vilna-zydiskojo-vilniaus-istorija-zhivoi-rasskaz-ob-istorii-nashei-strany

vesty.co.il, Ольга Черномыс

Знаменитый режиссер Римас Туминас, в августе приехал на три дня в Израиль, чтобы познакомиться с труппой театра “Гешер”, увидеть несколько спектаклей. А уже в октябре он вернется, чтобы впервые поставить спектакль на сцене “Гешера”. В интервью он рассказал, как повлияла на него война в Украине и почему для своей новой работы он выбрал израильский театр.

Римас Туминас родился в Литве, закончил Литовскую государственную консерваторию и режиссерский факультет ГИТИСа. С 1979 по 1990 год работал режиссером в Литовском государственном академическом театре. В 1990 году основал вильнюсский Малый театр и стал его художественным руководителем. С 2007-го был художественным руководителем Московского академического театра имени Евгения Вахтангова. С приходом Туминаса Театр имени Вахтангова стал одним из самых успешных театров России. Последней его работой в театре стал спектакль “Война и мир”, поставленный в 2021 году. 9 февраля 2022 года Туминас уволился из театра и вскоре уехал из России.

Министерство социального равенства заявило 15 сентября, что еще тысячи выживших во время Холокоста, проживающих в Израиле получат финансирование от правительства Германии для покрытия расходов на уход на дому, в результате новых переговоров, пишет  «The Times of Israel».

Министр финансов Германии Кристиан Линднер достиг соглашения с министром социального равенства Израиля Мейрав Коэн, которое дает право на финансирование еще 14000 выживших, проживающих в Израиле. В результате они будут получать 1200 шекелей (349 долларов) в месяц на расходы по уходу на дому. Договоренность была достигнута за счет расширения критериев, определяющих право на получение помощи. Кроме того, 81000 переживших Холокост, живущих в Израиле, получат единовременную помощь в размере 1200 евро.

Коэн заявила, что в результате соглашений «тысячи выживших, живущих в Израиле, в этом году получат значительную прибавку к своим доходам». Финансирование пришло вместе с договоренностями о компенсации, достигнутыми в ходе ежегодных переговоров между правительством Германии и базирующейся в Нью-Йорке Конференцией по материальным претензиям евреев к Германии, или «Claims Conference», которая представляет переживших Холокост во всем мире.

15 сентября состоялась церемония, посвященная 70-летию заключения «Claims Conference» своего первого соглашения с Германией о компенсациях в 1952 году.

Начиная с января, еще 130 миллионов евро будут выделены на уход на дому за пережившими Холокост людьми во всем мире. Из них 60 миллионов евро пойдут выжившим, проживающим в Израиле. Соглашение также предусматривает экстренное финансирование в размере 12 миллионов долларов для примерно 8500 человек, переживших Холокост, которые бежали с Украины после начала российской агрессии в этой стране. Финансирование начнется осенью. Стороны договорились выделить 25 миллионов евро в следующем году и еще 30 миллионов евро на 2024 год на образование в области Холокоста.

С 1952 года правительство Германии выплатило частным лицам около 90 миллиардов долларов за страдания и потери, вызванные преследованиями со стороны нацистов. В прошлом году «Claims Conference» выделила гранты на сумму 653 миллиона долларов сотням социальных агентств по всему миру. Средства распределяются между организациями, занимающимися социальным обеспечением в регионах, где проживает значительное число выживших, для обеспечения жизненно важных услуг, таких как уход на дому, медицинская помощь, неотложная помощь и питание, для переживших Холокост.

С окончанием Второй мировой войны прошло 77 лет, все выжившие, пережившие Холокост, стали пожилыми людьми, и многие из них страдают от многочисленных проблем со здоровьем, поскольку в молодости они были лишены надлежащего питания. Многие также живут одиноко, потеряв свои семьи на войне. Многие пережившие Холокост вышли из войны ни с чем и до сих пор живут в нищете.

 InterMedia

Сбор труппы и открытие театрального сезона состоялись в израильском театре «Гешер» 13 сентября 2022 года. В январе ушел из жизни художественный руководитель и основатель театра Евгений Арье, и новый сезон решено посвятить его памяти.

Одной из главных премьер станет «Анна Каренина» в постановке Римаса Туминаса (на фото). В главной роли – Эфрат Бен-Цур. Еще одним важным проектом является «Не смотри назад» – сценическая редакция Рои Хена по пьесе Жана Ануя «Эвридика» в постановке Александра Баргмана. Вместе с ветеранами театра в спектакле заняты актеры, приехавшие в Израиль после начала военной спецоперации на Украине: Анатолий Белый (бывшая звезда МХТ им. Чехова), Артём Будиков (Театр на Таганке), Никита Гольдман-Кох (петербургский театр Fulcro) и Михаил Уманец (Школа драматического искусства). Спектакль выйдет сначала на русском, а спустя несколько месяцев появится в репертуаре театра на иврите.

Живой классик израильской литературы Меир Шалев впервые напишет пьесу специально для театра «Гешер». Это будет современная сатира на библейские темы – «А у нас в пещере…». Запланирована также инсценировка бестселлера Стивена Кинга «Побег из Шоушенка» в постановке Ноама Шмуэля, спектакль «Не раз играть со мною жизнь» по роману Давида Гроссмана (в русском переводе «Когда Нина знала») в постановке Ханана Снира как совместный проект театра «Гешер» и театра «Габима» и «Винни-Пух» по любимой всеми книге Милна.

Плюс к этому осенью «Гешер» покажет восстановленный спектакль Евгения Арье «Розенкранц и Гильденстерн мертвы» по пьесе Тома Стоппарда. В 1990 году режиссер поставил этот текст на Малой сцене Театра имени Маяковского (и спектакль стал одним из хитов театральной Москвы 90-х), а в 1991-м начал с него же историю своего нового театра «Гешер». Автором сценографии, общей для московской и израильской версий, был Дмитрий Крымов.