Произнеси имя убиенного – пусть память о нем живет…

Накануне Дня памяти жертв геноцида евреев Литвы, который отмечается 23 сентября, в Вильнюсской Хоральной синагоге прошла церемония чтения имен жертв Холокоста.

В исполнении кантора Шмуэля Ятома прозвучал Каддиш – поминальная молитва.

В годы Второй мировой войны от рук нацистов и их приспешников погибли шесть миллионов евреев. Во многих случаях было уничтожено все еврейское население целых городов. Не осталось никого, кто мог бы рассказать их историю и произнести имена. В этом и заключалась часть плана нацистов по “окончательному решению еврейского вопроса” в Европе.

В церемонии чтения имен жертв Холокоста приняли участие члены ЕОЛ, общественность города. По просьбе председателя Вильнюсской религиозной еврейской общины Симаса Левина, участники церемонии поделились историями своих семей, мыслями.

Дорогие друзья, 22 сентября с 10.00 до 11.00 часов в Вильнюсской Хоральной синагоге (Вильнюс, ул. Пилимо, 39) состоится церемония чтения имен жертв Холокоста, приуроченная ко Дню памяти жертв геноцида евреев Литвы. Все желающие смогут зажечь свечи в память о родныхи близких, погибших в годы Второй мировой войны.

Вильнюсская еврейская религиозная община

Еврейская община (литваков) Литвы

Уважаемые члены ЕОЛ, друзья, приглашаем принять участие в мероприятии,

посвященном Дню памяти жертв геноцида евреев Литвы:

23 сентября, в среду, у Панеряйского мемориала:

В 10.50 «Марш живых» от автостоянки к Панеряйскому мемориалу;

В 11.00 Памятная церемония у Панеряйского мемориала.

В памятном мероприятии примет участие президент Литвы Гитанас Науседа

***

Для участия в мероприятии будет организован транспорт: автобус от здания ЕОЛ (Вильнюс, ул. Пилимо, 4) отправится в 10.00. Внимание! Из-за пандемии коронавируса количество участников ограничено!

Регистрация по телефону: 8 (5) 26 13 003 или 8 685 06900

По традиции, в первое воскресенье сентября в роще Пивония, что возле Укмерге, была почтена память расстрелянных здесь 12-ти тысяч евреев.

В памятной церемонии приняли участие члены Укмергской, Шяуляйской, Вильнюсской и Каунасской еврейских общин, представители районного самоуправления, посольства США.

Церемонию открыл лидер евреев Укмерге Артурас Тайцас. После небольшого экскурса в историю, А. Тайцас поблагодарил учащимся Центра Толерантности школы Дукстинос, которые с учителем истории Видой Пулкаунинкене на протяжении многих лет участвуют в памятных мероприятиях.

Новый закон (он вступил в силу с 1 сентября 2020 г.) позволит потомкам евреев, бежавших из Австрии из-за нацистских преследований, подавать заявление на получение австрийского гражданства, а для британских заявителей — паспорта ЕС.

Британское издание The Guardian сообщает, что еврейская община Австрии когда-то насчитывала 200 тысяч человек; после аншлюса в марте 1938 года страну успело покинуть около 120 тысяч, многие из которых переселились в Великобританию, что сделало ее вторым по популярности «местом назначения» после США. Сейчас еврейское население Австрии – всего около 10 тысяч человек.

К 1945 году в Великобритании было зарегистрировано до 20 тысяч австрийских беженцев, но вернуться они не смогли: их родина тогда не разрешала двойное гражданство. После регистрации в новой стране человек становился в Австрии иностранцем. Однако в начале 90-х годов возникли дискуссии об ответственности страны за преступления нацистской эпохи, что привело к созданию пути для бывших беженцев к восстановлению австрийского гражданства. Однако лишь 10% выживших воспользовались этой возможностью.

Но тогда этот законопроект не удалось продвинуть в австрийском парламенте. Новый закон отличается тем, что позволяет подавать заявление о двойном гражданстве и потомкам беженцев. Как сообщает Guardian, продвинуть закон было непросто, поскольку в последние годы австрийские парламентские круги стали еще больше склоняться к крайне правым взглядам.

Тем не менее ключевое воздействие на этот успех оказал Себастьян Курц, канцлер Австрии от правой Австрийской народной партия (Österreichische Volkspartei, ÖVP). С момента своего избрания в 2017 году Курц подчеркивал долг Австрии перед жертвами нацистского правления.

Бини Гуттманн, президент австрийского отделения Европейского союза еврейских студентов, видит в новом законе большой потенциал. «К сожалению, в Австрии снова наблюдается усиление влияния крайне правых, которым помогают политики, которые продвигают дискриминационные программы, – сказал он Guardian. – В результате многие представители меньшинств Австрии считают, что им здесь не рады».

Ханна Лессинг, генеральный секретарь Национального фонда Австрийской Республики для жертв национал-социализма, активно лоббировала более широкие возможности закона, например, для тех евреев, кто хотел, но не смог поселиться в Австрии после войны: «Это – важный шаг; австрийское общество наконец готово принять семьи, которые оно когда-то вынудило уехать. Однако, как и другие подобные жесты, он никогда не сможет полностью искупить Холокост».

Guardian пишет, что новый закон может вызвать рост числа заявлений на получение гражданства от британцев – потомков еврейских австрийских беженцев, которых, по оценкам правительства Австрии, как минимум 200 тысяч. Причина очевидна. Хотя австрийское гражданство дает в этой стране политические права, эксперты считают, что британские заявители в первую очередь будут искать преимущества гражданства ЕС. После продолжающегося длительного развода Великобритании с ЕС многие ее граждане стремятся получить это гражданство.

По мнению Бини Гуттманна, закон улучшит атмосферу в стране: «Потомки беженцев знают, к чему может привести нетерпимость. Я бы посоветовал им сказать свое слово посредством голосования. Закон предлагает больше, чем историческую справедливость, потому что он может помочь восстановить справедливость для новых граждан и их потомков здесь и в будущем».

26-летняя британка Бекка Уэст сказала, что подаст заявление на получение австрийского гражданства. Ее дед бежал из Австрии в 1939 году. «Бонусы граждан ЕС важны, – сказала она. – Но у моего дедушки была сильная австрийская идентичность, несмотря на его страдания. Для меня это гражданство – память о моих предках».

Витаутас Бруверис, lrytas.lt

На Литву вновь обрушилась волна критики, связанная с отношением страны к Холокосту. На этот раз из-за того, что на пост советника главы Центра изучения геноцида и сопротивления жителей Литвы (LGGRTC) назначен публицист и общественный деятель Видмантас Валюшайтис.

На это резко отреагировала не только Еврейская община Литвы, но и влиятельная международная организация – Американский еврейский комитет (AJC). Руководители комитета даже назвали действия правительства Литвы в области увековечения истории Еврейской общины Литвы и Холокоста «лицемерными».

Тем временем сам Центр на международной арене приобретает все более незавидную репутацию – политического и идеологического националистически правого бункера, а не авторитетного и научно объективного ведомства.

Перехитрили других или себя?

В. Валюшайтис особенно активно отличается не только в области увековечения послевоенного сопротивления, но и является защитником (может, даже более активен и категоричен) марионеточных нацистских структур, Литовского фронта активистов (LAF), временного правительства от любых связей с нацистской идеологией, политикой и, конечно, с Холокостом.

В последнее время он, естественно, довольно активно защищал Йонаса Норейку («Генерал Ветра»), который был не только антисоветским резистентом, но и начальником нацистской администрации Шяуляйского уезда. Й. Норейка подписал приказы о формировании гетто и присвоении имущества евреев.

После того, как пост директора покинула бывшая руководитель LGGRTC Бируте Бураускайте, в кулуарах стали говорить о том, что на ее место готовят именно В. Валюшайтиса. У него были покровители не только в рядах правой оппозиции, но и среди правящих аграриев. Похоже, его положительно оценивали и высшие чины в правительстве и других государственных учреждениях.

Уже тогда это намерение вызвало недовольство у историков страны. Но от планов назначить В. Валюшайтиса на пост директора Центра (LGGRTC) решили отказаться т.к. стало понятно, как отреагируют на это решение на Западе: в США и в международных еврейских организациях. Поэтому было решено совершить якобы «хитрый» маневр – вместо В. Валюшайтиса руководителем LGGRTC был назначен ничего общего не имеющий с этой областью общественный деятель, один из лидеров Татарской общины Литвы Адас Якубаускас. Его характеризовали, как идеологически нейтральную фигуру, однако сразу после назначения он успел продемонстрировать своими заявлениями, что находится на той же стороне, где и господин В. Валюшайтис, и вся компания.

А. Якубаускас назначил В. Валюшайтиса своим советником, который будет отвечать не только за имидж Центра, но и за связи с общественностью, а также за исследования нацистской и советской оккупаций. На этот раз некоторые историки осудили это решение. Например, известные исследователи истории Литвы ХХ века, советской оккупации и сопротивления Арунас Стрейкус и Нериюс Шепетис заявили, что таким образом LGGRTC становится политической институцией, ведь В. Валюшайтис не является настоящим и объективным историком, а политически и идеологически тенденциозным деятелем, к тому же, именно он и будет реальным руководителем Центра, а не А. Якубаускас.

Это назначение вызвало недовольство Еврейской общины Литвы, которая заявила, что это компрометирует Центр, а В. Валюшайтиса назвала фальсификатором истории и открытым сторонником тех, кто распространял идеи антисемитизма.

В заявлении общины указывается, что позиция В. Валюшайтиса идет вразрез и с исследованиями международной комиссии историков (работу Комиссии, кстати, своим декретом подтвердил президент страны), подтверждающими антисемитский характер LAF-а и временного правительства Литвы.

Сам Валюшайтис, естественно, отвергает всю критику, утверждая, что «оперирует только фактами», которые «никто не может опровергнуть». В ряды его защитников встал и сам патриарх консерваторов Витаутас Ландсбергис. Этот лагерь утверждает, что цель всех «нападок» — это не только Центр изучения геноцида и сопротивления жителей Литвы, но и Литовское государство, а также основы его самоидентификации.

AJC призвал прекратить лицемерие

Официальная реакция Запада на произошедшее стала лишь вопросом времени.

На днях это событие вызвало возмущение у Американского еврейского комитета.

О многом говорит и тот факт, что высокопоставленные представители направили огонь уже не на отдельные личности, а на Центр изучения геноцида и сопротивления жителей Литвы и даже на правительство страны.

«Я высоко ценю работу Центра по исследованию преследований и страданий, которые выпали на долю граждан Литвы (среди них было много и литовских евреев) во время советского оккупационного режима. Однако Центр не только мало внимания уделяет истории Холокоста в Литве, но и старается ее скрыть и исказить.

В 2007 г. руководство Центра распространяло лживую информацию о бывшем узнике Вильнюсского гетто, участнике антигитлеровского партизанского движения Ицхаке Араде, который позже стал инициатором и первым директором Израильского музея Холокоста «Яд Вашем». Это послужило поводом для безосновательного следствия правоохранительных органов Литвы и навредило двусторонним литовско-израильским отношениям.

В прошлом году, когда мэр Вильнюса демонтировал мемориальную доску Й. Норейке, Центр стал защищать нацистского коллаборанта, повторяя антисемитскую пропаганду Третьего рейха. Это вызвало критику и у историков Международной комиссии по оценке двух оккупационных режимов в Литве.

Новый шаг Центра – назначение В. Валюшайтиса на пост старшего советника.  Этот бывший публицист и журналист, как отметила и Еврейская община Литвы, «специально искажает факты и предает гласности ложь, связанную с антисемитской деятельностью Литовского фронта активистов и временного правительства Литвы в 1941 г.».

Правительство Литвы является членом Международного альянса в память о Холокосте (IHRA). В прошлом месяце Литва поддержала принятое заявление, в котором «осуждаются все попытки восстановить репутацию лица, принявшего участие в преступлении. В то же самое время Литва финансирует работу Центра изучения геноцида, который именно этим и занимается. Это лицемерие должно закончиться», – заявил глава по международным связям AJC Эндрю Бейкер (Andrew Baker), который также является и представителем ОБСЕ по борьбе с антисемитизмом.

Ему вторит бывший представитель МИДа Польши по связям с еврейской диаспорой, а ныне – директор центрально-европейского бюро AJC Себастьян Реяк.

«Более двух десятилетий тому назад Литва смело начала процесс излечения и примирения со своей историей. Если этот процесс будет остановлен, а тем более пойдет вспять, литовскому обществу это не принесет какой-либо пользы.

Похожий опыт был у Польши: совсем недавно в общественных дискуссия доминировали примеры героизма, порой сомнительного, а темные страницы истории «вырывались» из книг. Чтобы «облегчить» процесс, был принят даже закон, но неудачно. Это также не послужило на пользу обществу и не помогло международной репутации страны», – утверждает С. Реяк.

«Как исследовательское учреждение, финансируемое государством, может рассчитывать на то, что человек, принятый им на работу, будет служить на благо своей страны, если он известен, как ревизионист Холокоста? Процесс открытия подлинной истории – очень болезненная терапия. Если на руках некоторых наших героев есть кровь, мы должны найти других героев.

Это бремя, которое старается нести зрелое общество. И не только Литва сталкивается с этим вызовом. Большинство соседних стран должны сделать выбор: сделать вид, что все хорошо, или продолжить лечение, даже если это трудно лечить», – подчеркивает представитель AJC.

www.yadvashem.org

27 августа в Швеции отмечают День памяти Праведника мира Рауля Валленберга – шведского дипломата, спасшего в годы Холокоста десятки тысяч венгерских евреев.

Cпаситель из Швеции в Будапеште

После введения в Венгрию германских войск 19 марта 1944 года дипломатическое представительство Швеции приступило к операции по спасению евреев от депортации в лагеря смерти. Только что созданный в США Комитет по делам военных беженцев также начал сотрудничать со шведским правительством, чтобы помочь венгерским евреям. Вскоре шведская дипломатическая миссия в Будапеште доложила об огромном количестве евреев, которые ищут защиты, умоляют выдать им паспорта и визы. Миссия просила направить к ним специального представителя, который и будет заниматься выдачей документов. На должность первого секретаря шведского посольства в Будапеште с предоставлением всех дипломатических прав был назначен Рауль Валленберг. Перед отъездом он попросил дать ему свободу и право принимать решения в отношениях с венгерским руководством.

Валленберг родился в 1912 году в известной аристократической семье Швеции. Он изучал архитектуру в США. Вернувшись, вошел в семейный бизнес. В начале 40- годов он совершил несколько деловых поездок в разные страны Европы, включая Венгрию. И стал свидетелем преступлений нацистской Германии на оккупированных территориях.

Валленберг прибыл в столицу Венгрии 9 июля 1944 года со списком людей, которые нуждаются в помощи, и 650 охранными паспортами для евреев, имевших какие-либо связи со Швецией. Вскоре однако он расширил границы своей опеки и начал выдавать охранные письма тысячами и приобретать дома, на фасады которых водружал шведский флаг, тем самым превращая их в неприкосновенную территорию. В эти дома, находящиеся под защитой Швеции, он поселял евреев. А охранные документы позволяли их обладателям выехать в Швецию либо другие страны, представителем которых являлась Швеция. Около 4 500 евреев имели такие бумаги, защищавшие их от принудительных работ и ношения еврейской звезды.

В октябре 1944 года ситуация в Будапеште резко ухудшилась. Хотя Красная Армия уже приближалась, фашистская партия «Скрещенные стрелы» захватила власть и ввела режим террора. Одних евреев убивали прямо на улицах; других тащили к берегу Дуная, где расстреливали либо топили в ледяной воде. Все больше людей нуждались в шведских защитных паспортах. Валленберг использовал все возможные и невозможные методы, в том числе – подкуп и шантаж, чтобы финансировать и руководить масштабной операцией по спасению евреев. Вскоре в его конторе трудились 340 работников. Опасность возрастала и он, спеша, стал выдавать защитные бумаги всем без исключения. Шведской территорией в Будапеште считалось 32 здания, две больницы и бесплатная столовая. Вместе с другими посольствами и международными организациями, Валленберг устроил своеобразное международное гетто, охраняемое нейтральными странами. Молодые евреи «арийской» внешности исполняли обязанности охранников; некоторые из них, особенно дерзкие, надевали форму «Скрещенных стрел».

После прихода к власти партии «Скрещенных стрел» 17 октября 1944 года, в Будапешт вернулся Эйхман  и немедленно распорядился о депортации евреев. Защитные документы были объявлены недействительными. После протестов со стороны Валленберга и его коллег их правовая сила была восстановлена, хотя, следует заметить, что для «Скрещенных стрел»не существовало ни документов, ни законов. Однако план депортации евреев в лагеря был временно заморожен: железнодорожные пути пролегали слишком близко к линии фронта. Тогда, не желая менять своих планов, Адольф Эйхман приказал отправить десятки тысяч людей к австрийской границе пешком «маршем смерти». Валленберг и представители других нейтральных стран следовали за колоннами на своих машинах, раздавая продукты питания, одежду и медикаменты. Ему удалось вызволить многих евреев, утверждая, что они находятся под защитой Швеции. Он продолжал выписывать паспорта даже после того, как охранники из «Скрещенных стрел» пригрозили ему своим оружием.

Дерзкие методы Валленберга поставили его в очень опасное положение, но он и не думал сдаваться. Во время осады города войсками Красной Армии он оставался в Будапеште с «охраняемыми» им евреями и угрозами добился у немецкого командования и вождя партии «Скрещенных стрел» не причинять вреда оставшимся евреям. Перед появлением советских войск в городе он сказал Перу Ангеру, своему коллеге в Шведском посольстве: «Я взялся за это задание и никогда не смог бы вернуться в Стокгольм не будучи уверен, что сделал все возможное для спасения как можно большего количества евреев».

Когда Красная Армия вошла в город, за Валленбергом пришли два русских солдата, предположительно, для того, чтобы проводить его на встречу с командующим 2-м Украинским фронтом Р.Я.Малиновским. Это произошло 17 января 1945 года. Наверное, он почувствовал опасность, потому что по дороге к машине сказал: «Не знаю, кто я – гость или пленник». С того дня больше никто не видел Валленберга. В первые годы после его исчезновения Советы утверждали, что им ничего не известно о человеке по имени Валленберг. Тем не менее, находились люди из числа бывших заключенных советских тюрем, которые утверждали, что встречали его. В 1956 году Советы, наконец, заявили, что он умер в тюрьме в 1947 году.

Свободный мир встретил это заявление с недоверием. В 1989 году дипломатический паспорт Валленберга, портсигар и другие личные вещи были обнаружены в подвалах главного управления КГБ в Москве и возвращены его семье. Под давлением общественности была создана российско-шведская комиссия, в 2000 году опубликовавшая результаты своей работы. Прошло 55 лет со дня изчезновения Рауля Валленберга. Комиссия подтвердила, что Валленберг, вероятно, умер в тюрьме в 1947 году, но не нашла никаких подробностей о его аресте, смерти и почему советская власть в свое время отказалась предоставить  информацию о его судьбе.

26 ноября 1963 года Яд Вашем удостоил Рауля Валленберга почетным званием Праведник народов мира.

Его мать отказалась получить награду вместо сына, веря, что он вернется. Только в 1979 году, после ее смерти, на Аллее Праведников в Яд Вашем было посажено дерево в честь героя. В 1987 году Валленбергу было предоставлено Почетное гражданство государства Израиль. Американский конгресс предоставил ему Почетное гражданство США. Ходатайство было выдвинуто членом Конгресса Томом Лантошем, чью жизнь спас Валленберг. В своем обращении, зачитанном его дочерью в Международный день Холокоста в январе 2008 года, Лантош сказал о  Валенберге: «Во время нацистской оккупации, этот молодой герой-дипломат оставил удобный и безопасный Стокгольм ради спасения человеческих жизней в том аду, каким стал Будапешт. У него было мало общего с этими людьми: он был лютеранином, они – евреями; он – шведом, они – венгерскими гражданами. Мужественный и деятельный человек, он спас жизни тысяч мужчин, женщин и детей, предоставив им защиту шведской короны».

Немало памятников сооружено по всему миру в честь Валленберга; учреждения и улицы носят его имя; о его истории сняты  фильмы, она описана в книгах и статьях. Рауль Валленберг является одним из самых почитаемых и известных спасителей евреев в годы Холокоста.

www.yadvashem.org

timesofisrael.com

Несколько лет назад охотник за нацистами Эфраим Зурофф посетил десятки мест убийств евреев в Литве в рамках своих постоянных усилий по возложению законной вины на литовских преступников и нацистских коллаборационистов времен Холокоста, которые помогали организовывать убийства евреев страны во время Второй мировой войны.

Во время своих путешествий Зурофф наладил партнерство со знаменитой литовской писательницей и культурным деятелем Рутой Ванагайте, которая хотела загладить вину за участие своих предков — в виде прямой помощи или молчаливого безучастия в геноциде литовских евреев. История этого маловероятного дуэта является предметом недавно изданной книги Зуроффа «Наши люди: открытие скрытого Холокоста в Литве», написанной в соавторстве с Ванагайте.

Журналист Мэтью Кальман поговорил с Зуроффом, главным охотником за нацистами, директором израильского офиса и директором Центра Симона Визенталя по делам Восточной Европы, 19 августа для новой серии онлайн-видеороликов «The Times of Israel» «За заголовками».

На вопрос Кальмана, действительно ли Холокост был «скрыт» в Литве, Зурофф ответил, что в определенном смысле вы правы, все знают о Холокосте в Литве. «Что было скрыто, так это очень значительная роль, сыгранная местными коллаборационистами, что правительство очень старалось скрыть в нарративе, который оно сформировало после обретения независимости», – сказал Зурофф.

«Другими словами, когда правительство проводит памятные мероприятия, вы услышите, как они говорят: «Это ужасная трагедия, мы потеряли нашу еврейскую общину, нацисты пришли в нашу страну и убили наших евреев». И если кто-то будет спрашивать, как насчет местных коллаборационистов, они скажут: «Это были маргинальные элементы общества, они были дегенератами, они не одни из нас», – сказал он.

Теперь, спустя более 75 лет после освобождения Аушвица, может показаться, что работа охотника за нацистами окончена – число все еще живых нацистских военных преступников сокращается, а судебные процессы, особенно те, которые заканчиваются обвинительными приговорами, становятся крайне редкими. Тем не менее по словам Зуроффа, его миссия далека от завершения, поскольку он продолжает бороться с искажением Холокоста и историческим ревизионизмом в Восточной Европе.

Многие страны Центральной и Восточной Европы не хотят признавать вину за преступления, совершенные многими их гражданами – и даже частью их правительств – в то время, когда их страны находились под нацистской оккупацией. Вместо этого они стремятся изобразить себя такими же жертвами немецких зверств, одновременно подчеркивая трудности, с которыми они столкнулись в последующие десятилетия коммунистического правления.

«Литва несет ответственность … за то, что возглавила движение по уравниванию преступлений нацистов и преступлений коммунистов». «Они хотят сравнить страну, которая задумала, построила и управляла крупнейшей фабрикой по массовым убийствам в истории человечества, Аушвицем-Биркенау (в тогдашней оккупированной нацистами Польше), со страной со всеми ее недостатками – я не хочу любым способом минимизировать коммунистические преступления – которая освободила Аушвиц и остановила массовые убийства», – подчеркнул Зурофф.

Как сообщает «Kyodo News», благотворительная акция, начавшаяся на этой неделе в префектуре Гифу, продлится до 10 сентября, а доходы от нее пойдут на увековечивание памяти о действиях Чиюне Сугихары в Японии, Литве и за ее пределами. Префектура планировала провести благотворительный концерт, но была вынуждена перейти на онлайн-продажу кексов из-за мер социального дистанцирования, связанных с коронавирусом.

С 18 июля по 28 августа 1940 года Сугихара, офицер разведки и консул, служивший в Каунасе, в Литве, выдал тысячи виз еврейским беженцам, многие из которых были из Польши. Его визы в сочетании с фиктивными визами, выданными его голландским коллегой в Литве Яном Звартендейком, позволили тысячам евреев бежать от нацистов. Сугихара действовал вопреки приказам своего начальства в Японии, которая была союзником нацистской Германии.

В поселке Яоцу в префектуре Гифу, где, по мнению многих, родился Сугихара, есть музей, посвященный его героизму, как и в Каунасе, где он выдавал визы. Оба заведения получат прибыль от продажи выпечки, в ходе которой наборы кексов с ягодами из Литвы будут продаваться по цене около 28 долларов за набор, сообщила «Kyodo». Если все 600 комплектов будут проданы, прибыль составит около 16000 долларов.

Вильнюсское городское самоуправление и Министерство культуры объявило открытый конкурс на лучший проект памятника литовским Праведникам Народов мира – тем жителям страны, которые в годы нацистской оккупации, рискуя своей жизнью и жизнью своих родных и близких, спасали евреев от неминуемой смерти.

По мнению устроителей конкурса, проект должен отвечать еврейским традициям увековечения памяти и идее воспитания открытого миру и истории общества, вписываться в архитектурный ландшафт города (ул. О. Шимайте).

Максимальный бюджет проектирования и установки памятника – не более 250 тыс. евро.

Авторы трех лучших проектов получат премии: 5000 евро (первое место), 3000 (второе место) и 2000 евро (третье место) .

Проекты принимаются до 15 октября.

Решение назначить Видмантаса Валюшайтиса на пост главного советника генерального директора Центра исследования геноцида и сопротивления жителей Литвы (LGGRTC) вызывает озабоченность у Еврейской общины (литваков) Литвы: В. Валюшайтис непосредственно связан с искажением еврейской истории.

Как указано на Интернет-сайте Центра исследования геноцида и сопротивления жителей Литвы, лицо, занимающее пост советника, кроме прочего, выполняет и следующие функции:

«- консультирует по вопросам физического и духовного уничтожения жителей Литвы, которое осуществляли в 1939 – 1990 г. оккупационные режимы, и сопротивления им; по вопросам политики, которую проводил оккупационный режим в Вильнюсском крае, и по вопросам происходившего здесь процесса сопротивления;

– консультирует по вопросам направления исследовательской деятельности и программ о геноциде и сопротивлении жителей Литвы оккупационным режимам 1939 – 1990 г.» (http://genocid.lt/UserFiles/File/Pareiginiai/Direkcija/Vidmantas_Valiusaitis.pdf).

Напомним, что В. Валюшайтис на протяжение нескольких лет в своих публикациях сознательно искажает историю и представляет общественности не отвечающие действительности факты об антисемитских действиях ЛАФ-а (Литовского Фронта активистов) и Временного правительства Литвы.

Более того, гос. Валюшайтис отрицает выводы Комиссии Литовской Республики по исследованию преступлений нацистов и советов, в которых ясно говорится об антисемитских взглядах и действиях упомянутых организаций и их руководства, направленных против евреев Литвы.

Позицию Валюшайтиса по этому вопросу раскритиковали выдающиеся литовские и зарубежные историки, занимающиеся исследованием периода нацистской оккупации.

Еврейская община Литвы не поддерживает назначение на пост советника LGGRTC человека, который является открытым сторонником тех, кто распространял идеи антисемитизма в Литве. Кроме того, сама суть работы советника руководителя такого учреждения противоречит публичной позиции В. Валюшайтиса – лицо, открыто защищающее антисемитов, которые напрямую или косвенно приняли участие в уничтожении евреев Литвы, не должно рассматриваться даже в качестве кандидата на занятие какой-либо должности в государственном учреждении, призванном объективно изучать проявления геноцида в Литве, идеологию и преступления, связанные с массовыми убийствами.

Еврейская община Литвы предлагает Центру исследования геноцида и сопротивления жителей Литвы руководствоваться принципами гуманизма и этики, и решительно отказаться от принятия на работу людей, которые компрометируют деятельность Центра.

При наличии в LGGRTC таких сотрудников возникает вопрос: свободно ли это учреждение от людей, занимающихся манипулированием истории?

Призываем Центр исследования геноцида и сопротивления жителей Литвы сделать вывод: может ли В. Валюшайтис, защищающий антисемитов ЛАФ-а и Временного правительства, исполнять обязанности главного советника генерального директора LGGRTC.

Доманте Платуките, Lrt.lt

Кристоф Дикман – немецкий историк и писатель, научный сотрудник Института Фрица Бауэра. Один из ведущих экспертов по Холокосту в Литве. Лауреат Международной книжной премией «Яд ва-Шем» за исследования Холокоста в декабре 2012 года за двухтомное издание «Германская оккупационная политика в Литве 1941—1944». Член Международной комиссии по оценке преступлений нацистского и советского оккупационных режимов в Литве.

После посещения Литвы Дикман представил свою книгу, написанную в соавторстве с литовской писательницей Рутой Ванагайте “Как это произошло? Кристоф Дикман отвечает Руте Ванагайте”.

– Начну с довольно широкого вопроса – почему произошел Холокост? Что создало предпосылки для этой трагедии в Литве?

– Вопрос «почему» стоит за всем, что мы делаем. Почему это произошло в мире, в Европе и в Литве? Исторически евреи жили в основном в Восточной Европе, поэтому, когда сюда пришли немцы, это место стало центром Холокоста. Не из-за уникальности литовцев, латышей, поляков или белорусов – нет, конечно, нет. Это не имеет никакого отношения к какой-либо этнической категории.

Холокост в Литве произошел потому, что Литва была оккупирована немцами. Таким образом, предпосылками Холокоста в Литве были война и оккупационная политика. Немецкое руководство тогда решило, что на убийство евреев здесь смотрят более чем одобрительно, что стало обязательным условием. (…)

Почему было убито 6 миллионов евреев? Этот вопрос все еще задают и сейчас, и поиск ответов является непрерывным процессом. Возможно, так будет всегда, и мы не найдем ответов на эти вопросы.

– Не могли бы вы рассказать нам больше о ситуации того времени? Запрет ходить по тротуарам, нахождение в гетто, голодание – что испытали евреи перед расстрелами?

– Ситуация в Литве и других европейских странах была разной, так как контекст был разным. Большинство евреев жили в Восточной Европе, а значит и 80% жертв Шоа были убиты в этом регионе – Польше, Советском Союзе, Румынии и Венгрии.

Для евреев, проживающих в провинции, – это 20 тысяч. мужчины, которых застрелили в самом начале – все прошло будто по одному щелчку пальца, они исчезли всего за несколько дней. Так что сначала начались расстрелы, а уже потом все остальное.

В провинции появились сотни гетто, в которых содержалось 90 000 евреев. Ситуация там была ужасная, в этих гетто всего не хватало.

Исторически преследование евреев было очень распространенным явлением. Традиционно евреи пытались договориться. И на этот раз они пытались это сделать, но с самого начала они были бессильны, они оказались в ловушке, так что даже бегство для них не было выходом. Очень трудно понять, что значит за несколько недель оказаться в ситуации, из которой нет выхода.

Užsienio reikalų ministerijoje pagerbtas Holokausto aukų atminimas  / E. Blaževič/LRT nuotr.

– Литву часто называют страной, где евреи убивались и местными жителями. Однако во время презентации книги вы сказали, что Холокост не является особым или исключительным случаем Литвы – во многих странах местные жители также участвовали в преступлениях против евреев. Чем выделялась ситуация в Литве?

– В каждой стране ситуация была разной, но она не отличалась из-за этнической принадлежности населения, национальности, но из-за указаний сверху, из-за политических решений. Национальность народа – это только один аспект, его обычно сильно переоценивают. Однако Литву очень часто выделяют как страну, где местные жители также убивали евреев. Но подождите, а как насчет Латвии? Тот же процент жертв. Давайте посмотрим на Восточную Украину – та же статистика.

С самого начала число жертв в Украине было огромным, к концу 1941 года в Украине было убито почти полмиллиона евреев. А в Западной Украине многие выжили. В Литве к концу 1941 года 80% евреев были убиты. А на территории между Украиной и Польшей 80% евреев выжили.

Таким образом, такие различия не связаны с этнической принадлежностью стран, с хорошими или плохими характеристиками людей, проживающих там. Это зависело от политики немецкой оккупации. (…) Это очень сложные вопросы, но мы не можем найти ответы на все из них. Большинство людей не принимают это и, таким образом, переходят к фикции – мифы и сказки нам нравятся гораздо больше, чем серая история и серая реальность.

– Вы пишете в книге, что литовская полиция и военизированные формирования преследовали евреев. Имеются свидетельства нападения на улицу Йонавос, недалеко от моста через Нерис, где они заставили 25-30 евреев танцевать, молиться и петь советские песни, а затем поставили всех на колени и расстреляли. Некоторые получали наслаждение от издевательств и расстрелов?

Užsienio reikalų ministerijoje pagerbtas Holokausto aukų atminimas  / E. Blaževič/LRT nuotr.

– Этот феномен мы обнаруживаем не только в Литве, но и в Польше, Латвии и Украине. Мы обычно находим это в тех регионах, которые были оккупированы советскими властями. Люди давали евреям советские символы, издевались над ними, унижали их, а затем убивали или отпускали. Это фиксировалось во многих местах. (…)

Позиция состояла в том, что если мы передадим евреям то, что мы, литовцы, пережили в советский период, и скажем, что они несут ответственность за страдания, которые мы испытали, то, возможно, мы освободимся от чувства вины и стыда. Такая передача вины другому похожа на процесс очищения, абсурдный процесс очищения, ритуал.

Упрощенным ответом будет то, что они просто плохие люди, которые издеваются над другими. (…) Но в то время произошел огромный сдвиг на уровне власти. Антисемитизм в этом регионе будто бы соединился с националистическими чувствами, идеей, что все евреи являются большевиками, со старым антисемитизмом в религии.

Когда посещаешь литовские костелы, то очень часто видишь дьявола, изображенного как еврея. Религия, национализм, антибольшевизм, антисемитизм и чувство безнаказанности также этому способствовали – меня не наказывают за то, что я делаю. Наоборот, меня поощряют грабить, воровать. Это заманчиво.

– И когда нацисты пришли в Литву, то эти чувства как бы и проявились?

– Действительно так. И все это произошло в контексте, когда Советы недавно депортировали около 20 000 человек всего за несколько ночей. Ничего подобного не происходило с литовцами до тех пор. Все пережили шок: что происходит? И если ты переживаешь какую-то страшную жестокость, а затем кто-то говорит, что он знает, кто в этом виноват, это помогает справиться с травмирующим событием.

LRT.lt

LRT продолжает проект «Камни памяти», цель которого – вспомнить выдающихся литваков. Сегодняшний рассказ посвящен братьям Хофмеклерам.

«Оба они были яркими музыкантами. Несомненно, яркими музыкантами. Значительными. Каждый прошел большой путь по избранному собою пути и оставил там глубокий след», – так братьев Мойше и Лейбу Хофмеклеров охарактеризовал пианист, органист, музыковед, габилитированный доктор социальных наук Леонидас Мельникас.

Miniportretas. Broliai L. ir M. Hofmekleriai.

Старший брат Мойше (Мишель), родившийся в 1889-ом, был скрипачом, а на вершине карьеры – и руководителем так называемого «Хофмеклербэнда» и оркестра «Метрополиса».

«Насколько мне известно, он учился у очень знаменитого в то время виленского педагога Ильи Малкина. Это, действительно, был очень талантливый музыкант и превосходный педагог, – говорит Л. Мельникас. – У Мойше был очень богатый профессиональный опыт, и он, безусловно, был очень хорошим скрипачом».

Музыковед напоминает также, что М. Хофмеклер был награжден орденом Литовской Республики. «Он сделал очень много записей. Мойше и в Лондон ездил со своим ансамблем. В Лондоне также записывался», – об активной деятельности М. Хофмеклера рассказывает профессор Л. Мельникас.

Если Мойше Хофмеклер внес бесспорный вклад в легкую и эстрадную музыку, то его младшего брата Лейбу, родившегося в 1900-ом, больше ценили в мире академической музыки.

«Карьере Лейбы, конечно, можно позавидовать. Он начинал как пианист и, вероятно, был очень хорошим пианистом, потому что, когда в Каунас приезжали какие-либо знаменитости, им на фортепиано аккомпанировал именно Лейба, – подчеркивает музыковед. – Это значит, что у него должен был быть большой репертуар. Он должен был уметь прекрасно читать с листа, ну и вообще соответствовать в мастерстве своему солисту».

Л. Хофмеклер, будучи достаточно молодым, начал дирижировать, – еще один талант музыканта называет собеседник. «Чаще дирижировал в балетных постановках, но также и в оперных спектаклях. А к концу своей карьеры был уже действительно очень знаменитым дирижером. Уезжал работать за границу. Был даже в Южной Африке. Подводя итог, могу сказать, что братья Хофмеклеры избрали очень разные направления», – рассказывает профессор Л. Мельникас.

LRT.lt напоминает, что в годы Второй мировой войны Мойше был узником Каунасского гетто, где организовал оркестр из 40 музыкантов, потом был узником концлагеря Дахау. В 1949-1955 гг. жил в Израиле, выступал по Иерусалимскому радио, возглавлял оркестр «King David», а последнее десятилетие своей жизни, с 1955-го до 1965-го г., провел в Мюнхене.

Музыканты оркестра Каунасского гетто: М. Хофмеклер, Б. Ступель (после войны эмигрировал в Австралию), Ш. Ступель (погиб в Дахау), у стены стоит 13-летний скрипач Янкеле. Фото из архива Яд Вашем

Его брат Лейба в 1934-1935 гг. был дирижером оркестра им. Винцаса Кудирки, а с 1939 г. – оркестра Каунасского радиофонаса, который в 1940 г. перевели в Вильнюс. В июне 1941 г. в Каунасе Л. Хофмеклер был убит гитлеровцами.

Виктор Томбак, Вильнюс,

www.vilniauszydai.lt

Доктор Кристоф Дикман (Christoph Dieckmann) — немецкий историк и писатель, один из ведущих экспертов по Холокосту в Литве. Лауреат Международной книжной премией «Яд ва-Шем» за двухтомное издание «Германская оккупационная политика в Литве 1941—1944» (Deutsche Bestazungspolitik in Litauen 1941—1944). Член Международной комиссии по оценке преступлений режима национал-социалистической и советской оккупации в Литве.

С 2005 по 2014 др. Кристоф Дикман вел курс современной истории в университете г. Кил (Великобритания). До 2017 работал над исследованием “Стереотип еврейского большевизма” в Институте Фрица Бауэра. В настоящее время работает в Бернском университете над проектом “Звуки антиеврейских преследований”.

В июне этого года в Вильнюсе Кристоф Дикман представил читателям книгу “Как это случилось?”, созданную в соавторстве с Рутой Ванагайте.

В истории нет черного и белого, есть всевозможные оттенки серого.

Кристоф Дикман

— В советской школе изучение истории начиналось с пятого класса. Родители говорили мне, что учить историю будет так же интересно, как читать сказку, поэтому пятого класса я ожидал с нетерпением. Вы выбрали историю своей профессией, потому что она увлекательна как сказка, или потому, что из нее можно извлечь уроки для нашего настоящего и будущего?

— За ответом на этот вопрос имеет смысл обратиться к моей биографии. Учебу в университете я ведь начал с изучения теологии. Я был искренне верующим протестантом, лютеранином и мечтал стать священником. Казалось, моим призванием было изучать Библию и нести людям Слово Б-жье. Я с энтузиазмом принялся штудировать древние языки — древнееврейский, древнегреческий, латынь, стал изучать первоисточники… Однако энтузиазм таял тем быстрее, чем больше я узнавал о религии вообще и о христианстве в частности. Место энтузиазма занимали недоумение и скепсис. Мне было лишь двадцать с небольшим… В таком возрасте все еще веришь в свою миссию, с этой верой мне не хотелось расставаться. Я решил, что ответы на одолевавшие меня вопросы следует искать на Святой земле. Мне надо поехать в Израиль и продолжить учебу там. Так я оказался в Иерусалиме. Вы бывали в Иерусалиме? Отлично. Значит, вы знаете, что это абсолютно сумасшедший город. В нем можно найти все оттенки иудеев и иудаизма, все виды христиан и мусульман, тут полно самых безумных религиозных фанатиков и фанатичных атеистов. Такая уменьшенная модель мира. Здесь просто нелепой выглядела бы проповедь об обретении единственной истины в Иисусе. Тогда в чем же? Я ведь все еще продолжал учиться, и мои вопросы требовали ответов. Обычные для молодого человека экзистенциальные вопросы. Я хотел понять, что и зачем есть наш мир. Мир, в котором я живу. Зачем я, зачем все эти люди, что нас объединяет? Как мы все оказались на этой планете? Что было у нас в прошлом, что нас ожидает в будущем? Что мне делать со своей жизнью? Ответа в религии, по крайней мере в христианской, я не находил.

Помимо теологии, я изучал и историю. И не мог не заметить решающую разницу в подходах между религиозным и историческим способами познания мира. Каков бы ни был вопрос, возникавший у меня при изучении теологии, ответ неизменно следовало искать в самопожертвовании Иисуса, его чудесном воскресении и искуплении им наших грехов. Вся христианская мифология сосредоточена вокруг этого ядра. Каков бы ни был вопрос, ответ всегда дается один и тот же, с незначительными вариациями.

В исторической науке дело обстоит в точности наоборот. Мы всегда задаем один и тот же вопрос: что произошло и почему? Но ответ всегда непредсказуем, никогда не окончателен и зависит от того, на какие свидетельства и источники мы в данный момент можем опереться в своей аргументации. Историк — словно мастер, собирающий разрозненные осколки в единое целое, формы которого он не знает до самого конца работы. Это целое и есть ответ на вопросы “что” и “почему”.

Значит, уроки, которые мы бы могли извлечь из истории, тоже непредсказуемы, если они вообще существуют. В нашем случае, когда мы изучаем историю Шоа, когда пытаемся понять, почему миллионы людей были уничтожены — какой урок из этого мы хотим извлечь? Какой урок здесь вообще возможен?

Возвращаясь к вашему вопросу — я стал историком потому, что мы все еще не знам ответов на многие вопросы. Мы ищем эти ответы, мы преследуем их, когда они ускользают. И если мы находим новый инсайд, новые свидетельства, новые факты и документы, они могут изменить наш взгляд и наши ответы. Для общества это означает прогресс.

История — область, открытая для дискуссий и для критики, для формирования новых точек зрения. В этом, на мой взгляд, ее отличие от теологии и религии. Я люблю трудные вопросы, которые задает моя профессия, и знаю как решать их, пользуясь ясной и четкой методологией. Не полагаясь на сказки и выдумки, а пытаясь как можно полнее воссоздать процессы и ситуации, которые мы хотим понять.

— Мы говорили об экзистенциальных вопросах, но чаще всего их заслоняют вопросы актуальные. Что происходит с миром сегодня, в июле 2020? Каковы исторические корни этих событий?

— История — не набор приемов для получения готовых ответов из прошлого. Не существует таких ответов, и история не учит их искать. История учит особым образом мыслить и особым образом формулировать вопросы. Не имеет значения при этом, хочу ли я понять, что происходит с обществом в целом, или, скажем, лично со мной. Чтобы приблизиться к ответу на вопрос “почему”, нужно, прежде всего, понять “как”. Быть открытым для любых ответов, не бояться никаких табу. Отказ от табу очень важен. Если я хочу понять, что происходит с миром сегодня, я должен увидеть в нем объект исследования.

— Кристоф, вопросов много, а время ограничено… Поэтому я перескакиваю с темы на тему — наверное, это выглядит по-дурацки.

— Все нормально (смеется). Давайте просто плыть по течению и посмотрим, куда оно нас вынесет.

— Советский режим унес десятки миллионов жизней замученных в лагерях, уморенных голодом, погибших по вине бездарных полководцев. Он уничтожил гигантскую страну с уникальным человеческим и природным потенциалом и на десятилетия замедлил развитие стран Восточной Европы. Но, в отличие от национал-социализма, советский социализм так и не дождался своего Нюрнбергского трибунала, никогда не получил международного осуждения. И сегодня социализм продолжает уничтожать одну страну за другой, его пропаганда не запрещена, его адепты не сомневаются в своем моральном превосходстве. Если бы советский режим был официально осужден как преступный, могло бы это уберечь нас от опасности реставрации социализма и от новых жертв, которых она, несомненно, потребует?

— Давайте внесем ясность: оценка разновидностей социалистических режимов лежит вне сферы моей компетенции. Я могу решиться высказать свое мнение, но надо понимать, что это не та область, которую я исследовал по-настоящему глубоко.

— Снимаем вопрос?

— Нет, я понимаю, что вопрос этот очень насущный. Миллионы, десятки и сотни миллионов людей пострадали от социалистических режимов. Не только в Восточной Европе — возьмите сегодняшний Китай, возьмите Северную Корею… И те, кто живут при этих режимах, воспринимают их как норму, людям не приходит в голову, что ими правят преступники. Так что я очень хорошо понимаю ваш вопрос, но он не находится в фокусе моих научных исследований. Я все-таки эксперт в вопросах национал-социализма, а не марксизма в его различных ипостасях. Сравнение двух этих способов общественного устройства — вопрос очень важный и очень непростой. Различия между ними столь же разительны, как и сходства. Например, невозможно представить себе, чтобы национал-социализм породил что-либо подобное Брежневу. Потому что Брежнев олицетворяет собой стагнацию, полнейшее оцепенение. А суть национал-социализма — динамика и скорость. Нацистская доктрина говорила о немцах как о народе, не имеющем жизненного пространства. Но она также подразумевала, что у немецкого народа совершенно нет времени. Утрируя, можно сказать, что нехватка времени была для нацистов так же актуальна, как и нехватка жизненного пространства. Не отстать в конкурентной гонке с другими народами: кто отстал, тот проиграл. Кто проиграл, тот вычеркнут из истории. Скорость — вот важнейший фактор. Мы с вами немолоды, и знаем, какой это невероятно короткий отрезок времени — 12 лет. За 12 лет они успели сперва отстроить Германию, а затем снова разрушить ее, а заодно и весь мир. А 12 лет при Брежневе… Вы вряд ли обнаружите разницу между 1967 и 1979 годом. Вот одно из различий, сразу бросающихся в глаза.

Теперь поговорим о сходствах и о том, что делает оба режима преступными. Знаете, я большой поклонник Всеобщей декларации прав человека. Ее провозгласила Генассамблея ООН 10 декабря 1948 г., и с этого дня мы получили ясный критерий для оценки любой общественной формации. Он сводится к понятию человеческого достоинства, уважению прав человека. Общество должно стремиться дать каждому его члену возможность прожить жизнь с достоинством. Пусть в бедности, но с достоинством. Пусть в богатстве, но с достоинством. Судить об обществе мы можем по тому, насколько близко или далеко оно находится от этой цели, движется оно по направлению к ней или прочь от нее. Не существует идеального общества. Но я, например, сегодня вполне счастлив жить в Европейском союзе. Никогда еще наши страны не наслаждались таким долгим периодом мира и процветания. Недавно мы с вами виделись в Вильнюсе, и для этого нам не нужны были никакие визы, никакие разрешения, подумать только! То есть сегодня у нас есть не только набор ценностей и критериев, позволяющих судить о том или ином обществе, но есть и реальная точка отсчета.

Сравнивать не значит ставить знак равенства. Но только путем сравнения можно выявить сходства и различия. Думаю, мы не ошибемся, сказав, что оба режима объединяло полное пренебрежение к человеческому достоинству и к человеческой жизни во имя надуманной высшей цели. Ужасы и страдания, которые нацисты принесли в оккупированные ими страны, коммунисты принесли в собственную страну. В основе обоих режимов лежало разжигание ненависти; это привело оба к неисчислимым жертвам и к очень быстрой, по историческим меркам, гибели. Думаю, главный урок прошлого века и состоит в том, что невозможно построить прочное и процветающее общество, основанное на ненависти. Но нам предстоит еще задать много вопросов и получить ответы на них, чтобы этот урок мог быть в полной мере усвоен.

— Лежит ли на Сталине часть ответственности за приход Гитлера к власти?

— Винить Сталина в приходе Гитлера к власти означает профанировать историю. Действительно, послушный Сталину Коминтерн называл умеренных левых “социал-фашистами” и запрещал коммунистам вступать в парламентскую коалицию с социал-демократами против НСДАП. Это была огромная ошибка, но не она привела Гитлера к власти. Гитлер оказался не посту канцлера не в результате выборов, а благодаря поддержке германской индустриальной элиты, на волне ее страха перед усилением левых. Консерваторы рассчитывали использовать нацистскую партию как единственную в то время альтернативу левым в условиях экономического кризиса. Им хотелось видеть в Гитлере послушную марионетку, которой можно будет легко управлять и от которой нетрудно будет избавиться, едва в ней исчезнет необходимость. Они просчитались. Но никак не по вине Сталина.

Почему нацисты стали так сильны, что ими уже нельзя было манипулировать? И когда они стали так сильны? Почти 10 лет, вплоть до экономического кризиса 1929 г. это была партия маргиналов, имевшая поддержку 1-3 процентов населения. В 1923 году нацистская партия была вобще запрещена, Гитлер оказался в тюрьме… Они изменили стратегию, решив стать парламентской партией и бороться за власть легальными методами, но и тогда добились немногого. Только в 1930, когда Великая депрессия ударила по Германии, многие поверили, что жесткий национализм — это лучший путь выхода из кризиса. Популярность нацистов подскочила до небывалой высоты, особенно в сельской местности. На выборах в сентябре 1930 они получили уже не два, а восемнадцать процентов голосов в парламенте и внезапно превратились в один из решающих факторов германской политики. И вес их все возрастал. После выборов летом 1932 НСДАП стала крупнейшей партией в рейхстаге и оставалась ею, несмотря на потерю 2 миллионов голосов в ноябре того же года. Но Гитлер не получил большинства голосов избирателей на свободных выборах. К назначению его канцлером, а фон Папена — вице-канцлером привели внутренние интриги консерваторов. Ключевую роль здесь сыграла “концепция укрощения”: самонадеянная уверенность консерваторов в том, что они смогут использовать Гитлера и нацистское движение в качестве расходного материала. Да, это произошло после того, как компартия Германии отвергла предложение соцдемов об альянсе, но “после не значит вследствие”.

За первые полгода нахождения у власти Гитлер полностью изменил политическую систему Германии, обещая “поднять ее с колен”. Многие были полностью захвачены этим лозунгом. Кого заботила демократия, если снова можно было чувствовать национальную гордость, смыть позор Версаля, самим решать судьбу своей страны… Это очень важно знать, чтобы понимать, что произошло. Не оправдывать, но понимать.

— Первая мировая война завершилась поражением Германии и заключением унизительного Версальского мирного договора. В самом начале книги “Kaip tai įvyko?” вы говорите о травме, которую Версальский договор нанес немецкому национальному достоинству. Стремление залечить эту травму, смыть позор Версаля, вернуть потерянное, назвать и наказать виновных стало и питательной средой для возникновения нацистского движения, и его движущей силой. Почему поражение во Второй мировой не породило подобных настроений и подобного движения?

— Это довольно интересная тема. Для начала хочу не согласиться с вашими исходными предпосылками. Во-первых, Версаль. Хотя я постоянно утверждаю, что наци стремились восстановить сильную Германию, чтобы не допустить еще одного 1918 года, но давайте вернемся к хронологии событий. Версаль был в 1919 году. Вторая мировая началась в 1939, нацисты пришли к власти только в 1933. Для этого им потребовалось почти 15 лет. Первые 12 лет после Версаля наци вообще ничего из себя не представляли. В эти годы мы видим Веймарскую республику, видим первую демократию на территории Германии. У руля Германии — католики, социал-демократы и либералы. И эту эпоху мы называем “золотые дваnдцатые”! Нормализовались отношения между европейскими странами, улаживались территориальные споры. Германия вошла в Лигу Наций. Безработица падала, экономика стремительно росла, строились города, развивались технологии, процветали искусства. То есть первые 10-12 лет после Версаля правильнее называть не предвоенными, а послевоенными годами. Зара Штайнер, замечательный британский историк, работавшая в Кембридже, написала огромное историческое исследование, посвященное периоду с 1918 по 1939 годы в Европе. Оно показыает, насколько разительным было отличие общества послевоенного, существовавшего до конца 20-х годов, от пришедшего ему на смену общества предвоенного, с начала 30-х. Потому что с того самого момента, когда наци стали заметной силой, они повели Германию к войне. Новая война, по их мнению, позволила бы Германии занять то место в мире, которое ей по заслугам принадлежало. Я не отношусь к тем, кто считает, будто с 1918 по 1939 годы в Германии не утихала гражданская война. Нет. Существовала важная точка разрыва причинно-следственных связей, точка кардинального изменения политики. То есть мы не можем напрямую связать результаты Первой мировой войны с началом Второй мировой.

Во-вторых, в унижении Германии после Первой мировой виноваты были, главным образом, мы сами и наше правительство. В конце лета 1918 стало окончательно ясно, что Германии не избежать поражения, что противник слишком силен. За поражение кто-то должен был ответить, и виновные были найдены. Чтобы выгородить себя, военное руководство прибегло к легенде об ударе ножом в спину: Германия не проиграла на поле боя, ее сломили внутренние враги: левые, евреи и голод. Возникла устойчивая тенденция говорить о себе как о жертве и возлагать вину на кого-то. Убежденность в том, что Германия пала жертвой чьих-то злых козней была не только сильна, но и общепринята, она охватила все общество. Но страны-победительницы НЕ ХОТЕЛИ унижения Германии, они не пошли на оккупацию. Скорее всего, это была ошибка.

Когда окончилась Первая мировая, вы могли, допустим, жить во Франкфурте (я как раз нахожусь сейчас во Франкфурте) и не чувствовать особых перемен, вы оставались свободным человеком. После разгрома во Второй мировой каждый ощутил на себе его ужасные последствия. Германия буквально перестала существовать. Она лежала в развалинах и была полностью оккупирована. И тут же начал формироваться нарратив о том, что мы, немцы, стали первыми жертвами Гитлера. Не евреи, не поляки — мы, немцы были первыми жертвами. Мы не виноваты, нам промыли мозги, не наказывайте нас. Тут подоспели австрийцы: нет, нет, подождите, это не немцы, а мы, австрийцы были первыми жертвами. Это нам промыли мозги.

Какова была реакция немцев на Нюрнбергский процесс? “Поделом им, судите их, они водили нас за нос!” Абсолютно инфантильное поведение. Понадобились десятилетия на то, чтобы в Германии появились люди, готовые сознательно взять на себя ответственность за случившееся. Но в первые послевоенные годы это происходило только под внешним давлением. Если Германия снова хотела стать частью содружества наций, найти общий язык с Израилем, с Польшей, с Советским Союзом — ей следовало отмежеваться от нацистского прошлого. Это и происходило, но только в области внешней политики, в то время как внутри доминировала точка зрения “мы такие же жертвы, как и евреи”. Абсурд.

Короче говоря, вопрос национального унижения — вопрос сложный и во многом надуманный. Но вот что не вызывает сомнения: после Первой мировой войны Германия оставалась свободной страной с работающей экономикой, а после Второй мировой она была разрушена и оккупирована. Через 12 лет после Первой мировой войны Германия задыхалась в тисках экономического кризиса, а через 12 лет после Второй мировой мы видим немецкое экономическое чудо в развитии. Готовясь к войне, нацисты успели модернизировать инфраструктуру Германии. Мощные финансовые вливания, полученные после войны по плану Маршалла, позволили использовать эту все еще работавшую инфраструктуру — автобаны, железные дороги — для небывало быстрого экономического подъема. Успешность проекта Евросоюза, создававшегося в контексте холодной войны, только ускорила этот подъем.

— Вернемся к Литве. Вы только что сказали, что Германии потребовались десятилетия для осознания случившегося и принятия на себя ответственности за преступления нацизма. В течение тех же десятилетий в Литве господствовала советская идеология, не допускавшая возможности какой-либо рефлексии, предпочитавшая замалчивать то, что случилось в годы Шоа. Видимо, поэтому процессы осознания начались в Литве с опозданием на полвека. И снова мы видим тот же инфантилизм, желание возложить вину на жертв и представить себя в роли жертвы.

— Эта черта свойственна всем нам. Всем людям и всем нациям. Однако сегодня в Литве есть те, кто готов к ответственности за прошлое своего народа. Их голос слаб, но они есть. Я называю их гражданской частью общества — те, кто стремится извлечь уроки, кто критически смотрит на вещи, кто хочет строить общество, основанное на человеческом достоинстве. В противоположность этноцентристам, в чьем сознании мир разделен на “мы” и “они”. “Мы, литовцы” и “остальные”. Или “мы, евреи” и “остальные”. Давайте не будем мыслить в этнических категориях. Нацисты верили, что наша планета — театр непрестанной конкурентной борьбы между народами. Они были неспособны к международному сотрудничеству, потому что не видели в других народах равноправных партнеров. Для нацистов существовали только “мы” против “них”. Не “мы” вместе с “ними”, не общность усилий для достижения общей цели, но вынужденные кратковременные союзы исключительно в собственных интересах.

Вот что я хочу выделить, это касается не только литовцев, евреев или немцев, это общее правило: тем, кто верит в конкурентную борьбу между народами, не остается ничего другого, как сваливать вину за свои ошибки на других. Им нужны сказки, нужны мифы о жертвенности и героизме. Они проповедуют политику идентичности. Пытаясь строить сильную нацию, они полагают, будто апеллируют к истории, но на самом деле — к мифам. Потому что неприукрашенная история часто отнимает чувство защищенности. Взамен она делает тебя сильнее, приучая мыслить.

— И все же: из множества стран, начинавших кровопролитные военные конфликты в ХХ веке, замешанных в военных преступлениях и расправах над мирным населением, только Германия решилась принять на себя груз материальной и моральной ответственности…

— Потому что мы были оккупированы! Не надо думать, будто причина — в выдающихся моральных качествах немецкого народа. У нас не было выбора по внешнеполитическим причинам. Никто во всей стране не мог поверить в масштабы того, что мы натворили, никто персонально не чувствовал себя виноватым. Мы делали то, чего от нас требовали победители, но на самом деле прошли десятилетия, прежде чем мы смогли смириться с прошлым и принять его. Существует столько искаженных представлений о том, какие процессы шли в послевоенной Германии! Красноречивый пример — отношение германской юстиции к персоналу Аушвица. Большинство — и вы, видимо, также — полагает, будто преступники Аушвица были в большинстве своем наказаны. Факты же таковы, что в Аушвице и его 40, так сказать, филиалах было занято примерно 8000 человек персонала. Из них 200 женщин. Около 6500 дожили до окончания войны. И сколько же из них Германия привлекла к ответственности? Точнее, сколько из 6500 были реально осуждены в Западной Германии? Ответ — девять. Девять! Сорок пять были привлечены к суду, и только девять получили пожизненные сроки заключения. Еще 12 были осуждены в ГДР. В Польше были осуждены 670. То есть 90 процентов из них никогда не предстали перед судом. Такова реальность.

До 2005 года велись судебные расследования в отношении 120 тысяч человек. Против 17 тысяч — это пятнадцать процентов — были выдвинуты обвинения. 14 тысяч из них получили обвинительные приговоры, и только 1100 были осуждены за тяжкие убийства. Вот и все.

Еще один важный пример — спасение евреев. Когда начались преследования евреев нацистами в Европе, в среднем лишь три десятых процента населения так или иначе помогали евреям! То есть из 66 миллионов, населявших в то время Германию, в спасение евреев были вовлечены около 200 тысяч. Если провести опрос сегодня, то примерно треть немцев скажет вам, что их родители или родители родителей прятали евреев. То есть за послевоенные годы число спасителей увеличилось примерно в 100 раз. Что говорит о том, насколько иллюзорно наше самоощущение. То же, видимо, и в Литве: кого ни возьми, все спасали евреев. Такова человеческая природа. Но я предпочитаю смотреть на себя, а не показывать пальцами на других.

Я изучаю эти процессы уже четверть века, и почти всегда они проходят по одному и тому же сценарию: появляется некто посторонний с идеей, которую общество поначалу категорически отвергает. Со временем эта идея становится нормой, но процесс ее адаптации в общество никогда не бывает гладким. Сегодня в Литве многие злы на меня и на Руту. Ее обвиняют в предательстве, а меня считают полезным идиотом извне. И это нормально. Так всегда и бывает. Все, что мы можем — оставаться на стороне здравого смысла и поддерживать демократическую, гражданскую, цивилизованную часть общества.

— Вы сказали, что уже четверть века изучаете историю нацизма и Катастрофы европейского еврейства. Сформировалось ли у вас за это время какое-то личное отношение к евреям? Или вы вообще не мыслите в этнических категориях?

— Я — профессиональный историк, не так ли? Историк обязан быть отстраненным. Не бездушным, но беспристрастным. Вы читали нашу книгу и вы видели, что мы должны уметь менять перспективу, смотреть на вещи под разными углами. Я должен уметь мыслить как еврей, я должен уметь мыслить как литовец, я должен уметь мыслить как немец. И это не означает некий усредненный “еврейский”, или “литовский”, или “немецкий” образ мыслей, в существование которых верили нацисты. Мы знаем, как много конкретных ролей скрываются за примитивными нацистскими штампами. И я могу вживаться в эти роли, только полностью отстранившись от предмета изучения. Это прозвучит жестоко, Виктор, но с точки зрения исследователя нет большой разницы, изучаешь ли ты развитие розового куста, или развитие политики геноцида. Подходы исследователя должны оставаться теми же. В обоих случаях я должен быть профессионалом, безупречно точным в своих методах. И мне потребовалось много времени, чтобы прийти к этому. Чтобы мое сочувствие к жертвам или ошибки личного восприятия очевидцев не вносили искажений в картину.

Ну, например. Считается, что немецкие документы скрупулезно точны. Литовские менее точны, потому что литовцы наполовину варвары. А еврейские неточны из-за слишком личного восприятия. Но когда вы начинаете сравнивать эти источники, то видите, что немцы нередко врут, желая угодить начальству, отчеты литовцев бывают точны, а в еврейских документах эмоции и подавленная боль отступают перед стремлением объективно зафиксировать происходящее. Совершенно другая картина. Но увидеть ее возможно только при беспристрастном отношении ко всем трем сторонам.

Итак, будучи историком, вы не должны идентифициривать себя с объектом изучения. Но обязаны его понимать. Значит, вы не можете обойтись без языков. Если бы я пытался объяснить, что произошло между немцами, литовцами и евреями, не имея при этом ни малейшего представления ни об одних, ни одругих, ни о третьих, полагаясь только на переводы — каким историком бы я был? И какая это была бы история? Снова мифы и толкования. Желая точно реконструировать немецкую, советскую, литовскую, еврейскую точки зрения, я не могу обойтись без языков. Я должен уметь читать и работать на идиш, на иврите, на немецком, русском и литовском, иначе я не смогу быть честным исследователем.

— Ваше мнение о росте антисемитизма в Европе, в особенности в тех странах, которые довольно-таки комфортно чувствовали себя под нацистской оккупацией: Франция, Бельгия…

— Сложный вопрос… Я не уверен в том, что мы наблюдаем именно рост антисемитизма. Есть огромная проблема привнесения антисемитизма извне иммигрантами из мусульманских стран. Большинство из них понятия не имеет о евреях, просто бездумно следует традиции демонизации Израиля. Как либерал, я отношусь весьма критично к израильской политике в отношении палестинцев. Однако я не считаю, что политика Израиля, какой бы она ни была, может служить причиной антисемитизма или оправданием ему. Антисемитизм — всегда личная проблема человека и его собственный выбор. Будь то во Франции или в Литве, антисемитизм — проблема не евреев, а французов или литовцев.

Очень часто антисемитизм становится защитной реакцией людей, психика которых не справляется со стремительной модернизацией нашего мира. Тут он тесно переплетается с конспирологией. Вызовы глобализации, изменений, кризисов слишком часто ведут к поискам простых ответов на сложные вопросы. Кто стоит за эпидемией COVID-19? Билл Гейтс и Джордж Сорос. Антисемитская конспирология дает универсальные ответы на все актуальные вопросы современности. Ответы абсурдные, зато простые и ясные. Это происходит не только в Европе и не только сегодня. Говорим ли мы о вспышках антисемитизма в 1890-х, или 1920-х, или 1950-х — за ними всегда можно разглядеть неспособность адекватно ответить на вызовы модернизации. Я провел бы параллель с ростом антилиберальных, антизападнических настроений, которые в конце концов находят выход в антисемитском дискурсе и антисемитском, конспирологическом строе мыслей.

Наверное, нам пора закругляться. Спасибо за ваши вопросы. Надеюсь, мои ответы были не слишком длинными.

— Спасибо за ваши ответы, Кристоф! Надеюсь, мои вопросы были не слишком глупыми.

— Мы оба знаем, Виктор, что не бывает глупых вопросов…

algemeiner.com

Еврейский фонд праведников (JFR) вечером 27 июля начнет трансляцию онлайн-сериала, которая продлиться до 24 августа, каждую неделю демонстрируя один из своих отмеченных наградами документальных фильмов, в которых рассказывается о Праведниках народов мира, спасавших евреев во время Второй мировой войны.

Сериал специально разработан для страницы группы в Facebook с целью просвещения подписчиков об опасностях антисемитизма или ненавистнической риторики по отношению к этническим или религиозным группам.

«Платформы для социальных сетей, такие как Facebook, стали рассадником антисемитских настроений, поэтому мы считаем, что нет лучшего места, где можно развернуть просветительские программы и рассказать впечатляющие истории мужчин и женщин из всех слоев общества, которые поднялись над ненавистью — с большой опасностью для себя и своих семей — чтобы спасти евреев», – сказала исполнительный вице-президент JFR Стэнли Шталь.

Фильмы посвящены героизму спасателей: Мельпомены Гианопулу (Греция), показ 27 июля; мастер-сержанта Родди Эдмондса (Ноксвилл, Теннесси), показ 3 августа; Кристины Якубовской (Польша), показ 10 августа; и Хелены Вегловской (Польша), показ 17 августа. 24 августа также будет показан документальный фильм, рассказывающий о жизни президента JFR Романа Кента, выжившего во время Холокоста.

Съемочная группа JFR путешествовала по Европе, Израилю и Северной Америке, чтобы взять интервью у спасенных, спасителей и их семей. Их цель состояла в том, чтобы поделиться историями героизма и повысить осведомленность об истории Холокоста, когда 6 миллионов евреев погибли от рук нацистской Германии. Фильмы ранее демонстрировались в учебных аудиториях и на кинофестивалях. Это первый раз, когда они будут доступны для широкой публики.

Премьера фильмов в Facebook будет проходить по понедельникам в 20.00 по восточному времени, начиная с 27 июля и до 24 августа. Плата за просмотр не взимается.

thejc.com

Иегуда Бауэр, один из ведущих исследователей Холокоста в мире, заявил, что Израиль «сотрудничает» с искажающими Холокост странами Восточной Европы по политическим причинам.

Профессор Бауэр сделал это заявление, выступая 15 июля с докладом, организованным лондонским Центром образования в области Холокоста при Университетском колледже.

94-летний израильский ученый отметил, что политика израильского правительства настроена на «искажение Холокоста – особенно в Польше – из-за политических, экономических отношений и отношений в сфере безопасности между Израилем и Польшей». Бауэр сказал, что совместное заявление премьер-министров Израиля и Польши, формулировка которого была согласована представителями, направленными в Польшу Израилем в 2018 году, было «настолько грубым, настолько опасным», что сделало израильскую сторону «соратником» поляков в искажении Холокоста. Совместное заявление премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху и премьер-министра Польши Матеуша Моравецкого было согласовано как попытка разрядить обстановку вокруг спорного польского закона о Холокосте.

Бауэр с особым презрением отметил, что антисемитизм «определялся евреями как явление того же рода, что и антиполонизм». «Более 2000 лет антисемитизма приравниваются к оппозиции некоторых евреев к полякам, которые осудили их или нападали на них», – отметил он.

Заявление премьеров вызвало редкий упрек со стороны Яд Вашем, где Бауэр работает советником. «Яд Вашем обычно не реагирует — это неполитическая организация, мы не занимаемся израильской политикой, – отметил Бауэр, – это было исключение». «Мы не приемлем искажения Холокоста», – сказал он. «То, что я говорю, направлено не только против польских националистов, но и против их соучастников с израильской стороны».

Бауэр сказал, что современное польское правительство, наряду с другими в Восточной Европе, вовлечено в искажение Холокоста, создав исторические нарративы, в которых «смешана правда и неправда». Искажение Холокоста он определил как «когда вы говорите, да, это произошло, это было ужасно – но мы этого не делали. Это сделали немцы, только они, никто другой. Да, среди нас было несколько плохих парней, которые сотрудничали, осуждали евреев, участвовали, но подавляющее большинство из нас этого не делали». Бауэр объяснил, что без коллаборационизма «Холокоста не могло бы быть, потому что немцы не знали, как различить евреев и литовцев, евреев и поляков, евреев и венгров».

Иегуда Бауэр, родившийся в Чехословакии, является одним из ведущих исследователей Холокоста в мире и в настоящее время является профессором Еврейского университета в Иерусалиме.

На фото: Лукша-Даумантас (слева внизу)

Парламентарий Эмануэлис Зингерис обратился в международное новостное агентство „Jewish Telegraphic Agency“ по поводу тенденциозно представленной информации, большая часть которой состоит из свидетельских обвинений партизана Юозаса Лукши-Даумантаса в том, что он участвовал в погроме в гараже Лиетукис .

Парламентарий убежден, что такая информация, широко распространившаяся по всему миру, наносит огромный удар престижу Литвы.

„Jewish Telegraphic Agency“ – это большое и солидное агентство, статьи которого перепечатывают десятки и сотни информационных изданий и порталов во всем мире. Многие евреи доверяют ему, как информационному агентству англосаксонского типа, в котором должны главенствовать западные критерии поиска правды и справедливости, а также объективные методы журнализма. Это – западное агентство. Остается лишь сожалеть, что, опубликовав множество объективных статей, в этот раз объективность не сработала, и была опубликована статья К. Лифшица, в которой цитируется три четверти свидетельств, обвиняющих Лукшу-Даумантаса, и, наверное, чуть больше одной четверти свидетельств тех, кто говорит о том, что Лукша-Даумантас не участвовать в убийствах в гараже Лиетукис», – сказал порталу Delfi Э. Зингерис.

По словам парламентария, это очень серьезное обвинение. «Погром в каунасском гараже Лиетукис признан первой страшнейшей расправой с совершенно невинными людьми, гражданами, евреями. Об этом погроме известно во всем мире. Участие в этом зверском уничтожении невинных людей – страшная тень. Поэтому удивляет, что такое серьезное агентство публикует такое страшное обвинение. В общем контексте статьи перевес у свидетелей, переживших гетто и концлагеря, но то, как их цитируют, каким материалом они пользуются – вызывает сомнение. Известные мне историки различного происхождения никогда не приписывали Лукше-Даумантасу такое страшное и ужасное преступление, как участие в массовом убийстве», – утверждает Э. Зингерис.

Парламентарий убежден, что распространение такой информации наносит огромный ущерб. Он также отметил, что «Литве многое надо исправлять, т. к. установлены памятники настоящим убийцам».

«Не должно быть в Литве памятников таким личностям, как Криштапонис, Барзда. Это люди с запятнанной биографией. Не надо давать возможность нашим оппонентам очернять Литву, очернять настоящих лидеров партизанского движения, которые ничего общего не имели с нацистскими убийцами», – отметил Э. Зингерис.

Мэтт Лейбович. Перевод с английского Семена Чарного, lechaim.ru

В небольшом регионе оккупированной нацистами Польши сфальсифицированная вспышка тифа помогла спасти тысячи людей от принудительного труда или смерти.

«Эпидемия» была «вызвана» врачом Евгениушем Лазовским в городке Розвадов и его окрестностях, в 240 км к югу от Варшавы. Вынудив нацистов ввести карантин в дюжине окрестных деревень, фальшивая эпидемия более двух лет держала в относительной безопасности 8000 жителей местечка, включая небольшое число скрывающихся евреев.

Лазовскому было 26 лет, когда Германия вторглась в Польшу, он служил младшим лейтенантом в армии своей страны. После захвата страны нацистами врач, получивший образование в Варшаве, был заключен в лагерь для военнопленных, из которого бежал.

После побега Лазовский перебрался в Розвадов, чтобы работать на польский Красный Крест. К тому времени по всей Польше уже были созданы еврейские гетто, в том числе гетто для 400 евреев, которое находилось буквально у заднего двора дома Лазовского. Добропорядочный католик жил в этом доме со своей женой и маленькой дочерью.

В последние месяцы существования гетто Лазовский тайно лечил евреев и предоставлял им медикаменты. Для сигналов использовались белые тряпки, привязанные к забору его двора. Он также принимал активное участие в деятельности Армии Крайовой — польском движении Сопротивления.

В июле 1942 года гетто Розвадова было ликвидировано немцами. Многие евреи были убиты на главной площади, остальные — в окружающих городок лесах. Некоторые были взяты на принудительные работы, в местечке был создан концентрационный лагерь.

«Протеиновая стимулирующая терапия»

Примерно во время уничтожения гетто друг Лазовского по медицинскому институту — врач Станислав Матулевич — придумал, как можно сделать так, чтобы у здорового человека оказался положительный результат теста на тиф.

Пациенту вводили мертвый бактериальный штамм Proteus, обычно вызывающий тиф, — и его анализ на тиф давал положительный результат.

Лазовский и Матулевич поняли, что они наткнулись на нечто важное. Ведь немцы были в ужасе от тифа — болезни, переносимой вшами, которая известна была тем, что во время войны могла уничтожить целые армейские полки. Этой болезни не было в Германии в течение 25 лет, поэтому у солдат не было естественного иммунитета. Антисемитская пропаганда, распространяемая Германией, именно евреев изображала как переносчиков зараженных тифом вшей.

В 1942 году, по подсчетам специалистов, от тифа ежедневно умирали около 750 поляков. Любого еврея, у которого был положительный результат теста на тиф, расстреливали на месте, а дом его сжигали. Поляков с положительным результатом отправляли на карантин.

В течение первых двух месяцев своей тайной деятельности Лазовский и Матулевич сделали инъекцию псевдотифа многим сельским жителям, рассказывая больным гриппом, что это «протеиновая стимулирующая терапия» от их болезни.

Некоторые пациенты после получения инъекции были отправлены к врачам в другие деревни, и их анализы неизбежно давали положительный результат на тиф. Заговорщики были осторожны, чтобы имитировать темпы распространения настоящей эпидемии. Как позже рассказывал Лазовский, в этот напряженный период он всегда носил с собой таблетку цианида.

Распространенность случаев тифа, подтвержденных немецкими лабораториями, вызвала тревогу. И через два месяца в Розвадове и 12 близлежащих деревнях была объявлена карантинная зона, в результате чего 8000 местных жителей были защищены от ареста или депортации.

Очень близкий контакт с гестапо

Хотя карантинная зона сохранилась до самого освобождения, секретная операция едва не провалилась в конце 1943 года.

Отсутствие смертей в регионе не соответствовало количеству случаев заражения сыпным тифом, и гестапо отправило следственную комиссию для проверки врачей. Лазовский использовал тактику, подобную тактике Оскара Шиндлера, чтобы обмануть их, удерживая при себе с помощью водки, колбасы и музыки.

Наслаждаясь вечеринкой, руководители комиссии послали молодых врачей для сбора образцов крови у больных на вид пациентов: всем им ввели бактериальный штамм, имитирующий тиф. Немецкие врачи не стали искать каких‑либо симптомов у пациентов, боясь заразиться…

Уже к концу оккупации Польши один немецкий солдат предупредил Лазовского, что его намерено арестовать гестапо. По словам солдата, Лазовский был замечен за лечением участников Армии Крайовой.

До сих пор Лазовского не трогали из‑за его работы с тифозными, но, предупредил солдат, арест его неизбежен. Семья Лазовских бежала из города как раз перед прибытием гестапо.

«Я нашел способ напугать немцев»

В течение 13 лет Лазовский жил в страхе, что его действия во время войны будут раскрыты, и это приведет к возмездию со стороны бывших нацистских коллаборационистов в Польше. В 1958 году он эмигрировал в Чикаго с женой и дочерью. После десятилетнего обучения стал профессором педиатрии в Университете штата Иллинойс. Продолжая практиковать как врач, он никогда никому не рассказывал о своей тайной кампании во время войны.

Кстати, только после освобождения Лазовский узнал, что родители его спрятали две еврейских семьи в своём доме.

И лишь в 1977 году Лазовский впервые написал о своей «частной войне». Характерно, что он сосредоточился на медицинских аспектах своей «спасательной операции» в статье для информационного бюллетеня Американского общества микробиологии, а не на поиске яркой рекламы для своей деятельности.

В 1993 году Лазовский опубликовал мемуары под названием «Частная война: мемуары врача‑солдата». Матулевич вернулся в Польшу после того, как много лет занимался радиологией в Заире, и благодаря этой книге оба врача прославились на родине.

Лазовский не фигурирует в базе данных «Праведники народов мира» Яд ва‑Шем, записи о нем нет и на сайте Мемориального музея Холокоста США.

По заявлению Яд ва‑Шем, в какой‑то момент туда поступила просьба о признании Лазовского «Праведником народов мира», но отсутствие непосредственных доказательств, а именно свидетельских показаний, не позволило официально выдвинуть его кандидатуру в комитет для рассмотрения.

«Из‑за отсутствия показаний выживших дело не было рассмотрено», — заявила пресс‑секретарь «Яд ва‑Шем» Симми Аллен.

Многие статьи о Лазовском содержат ошибки, включая утверждение, что он спас «двенадцать еврейских деревень». Число 8000, относящееся к населению зоны карантина, неправильно использовалось, чтобы заявить, что «8000 евреев были заражены тифом». Подобные ошибки встречаются на сайтах израильского музея и американского фонда, рассказывающих о «незаметных героях».

За несколько лет до своей смерти в 2006 году Лазовский вернулся в Польшу, чтобы сняться в так и не вышедшем до сих пор документальном фильме. В Розвадове его и Матулевича ожидали празднование и эмоциональные встречи.

Лазовскому было 87 лет, — он, наконец, мог чувствовать себя свободно в стране, за которую боролся. «Я не мог драться с ружьем или мечом, — говорил Лазовский людям. — Но я нашел способ напугать немцев».

Оригинальная публикация: How a faked typhus outbreak spared 8,000 Poles from the Nazis

На фото: Юозас Лукша-Даумантас

На прошлой неделе в телевизионной передаче канала Info TV приняли участие историк Центра исследования геноцида и сопротивления жителей Литвы М. Юркуте и председатель Еврейской общины (литваков) Литвы Ф. Куклянски. Тема беседы – Лукша-Даумантас 1940 – 1941 г., член Литовского фронта активистов (ЛАФ), в первый год советской оккупации. Тему спровоцировало решение парламента 2021 г. объявить годом Лукши-Даумантаса.

В пропаганде ЛАФа евреи были основной мишенью ненависти.  В 1941 г. Каунасский ЛАФ арестовал несколько тысяч евреев Литвы. Временное правительство Литвы приказало держать их в концлагере, в Каунасском VII форту.

После выхода в эфир этой телепередачи ЕОЛ получила следующие комментарии:

1.

«Посмотрел в Интернете Вашу дискуссию с историком М. Юркуте из Центра исследования геноцида и сопротивления жителей Литвы, в которой она засомневалась, принадлежал ли Лукша ЛАФу. Признаюсь, я не знаком детально с этой темой и не знаю, каким был Литовский Фронт активистов в Каунасе до восстания. Однако, на Интернет-странице Центра исследования геноцида и сопротивления жителей Литвы в биографии Лукши указано, что он принадлежал ЛАФу: http://genocid.lt/UserFiles/File/Atmintinos_datos/2016/201609_luksa_biogr.pdf

Даже Анушаускас не пытался опровергать, что Лукша был членом ЛАФа, сказав лишь, что, будучи в тюрьме, он не мог знать идеологию ЛАФа. Но до восстания Лукша находился в тюрьме только неполных две недели: с 8 июня. Может, ЛАФ в Каунасе был иным, недели в Берлине, но Лукша должен был хорошо знать идеологию Каунасского ЛАФа.

О членстве Лукши в ЛАФе писал в дневниках Й. Пайяуяс (кажется, он был то ли одноклассником, то ли одногруппником в ВУЗе). Я их не читал и деталей не знаю».

*****

2.

«Лукшу-Даумантаса отпустили из тюрьмы 23 июня 1941 г. Как об освобождении и о месте встречи узнал его брат Антанас? Сомнительно, что его освободили и отпустили еще советские органы (byla Nr …. l. 26), и сообщили об этом брату в деревне.

Начальник следственного отдела НКВД Евсеюс Розаускас – один из активнейших энкэвэдистов, предлагал: «Не имея возможности эвакуировать заключенных из Каунасской тюрьмы Nr.1, отобрать самых опасных из них, и перед отступлением расстрелять». Но уже 23 июня, в час ночи, все руководство НКВД из Каунаса сбежало.

«В ночь с 25-ого на 26-ое июня убийства евреев в Вилиямполе выполняли вооруженные отряды литовцев, подвластные немецкой безопасности (так называемые литовские партизаны, освобожденные из советской тюрьмы заключенные и криминальные преступники). Во время погрома были убиты несколько тысяч евреев (среди жертв были женщины и дети). В начале июля 1941 г. начались массовые расстрелы евреев в Каунасском VII форту. Арунас Бубнис. Каунасское гетто (1941 – 1944 г.г.)»

Австрия учредит премию, посвященную борьбе с антисемитизмом и просвещению о Холокосте, названную в честь австрийского охотника за нацистами Симона Визенталя.

Премия Симона Визенталя, в размере 30000 евро,  будет ежегодно присуждаться трем отдельным лицам или организациям за проекты, которые оставили «исключительный след» в австрийском обществе. 7 июля комитет австрийского парламента проголосовал за законопроект, подготовив почву для его ратификации на следующей неделе.

Создать премию предложил глава австрийского парламента Вольфганг Соботка, который сказал, что это «даст другим возможность поднять свой голос» против антисемитизма. Член парламента от Партии зеленых Ева Блимлингер заявила, что присвоение премии имени Симона Визенталя станет «двойной честью», объяснив, что это будет чествование Визенталя как «великого, известного австрийца», а также признание для тех, кто улучшает общество, возглавляя борьбу с антисемитизмом и отрицанием Холокоста.

Оскар Дойч, президент Еврейской общины Вены, приветствовал инициативу, заявив, что она послужит «стимулом» для австрийцев идти по стопам Визенталя. Согласно законопроекту, награда будет присуждена Национальным фондом жертв национал-социализма по рекомендации жюри из шести человек, в состав которого, как говорят, входят президент австрийской еврейской общины и потомок г-на Визенталя.

Симон Визенталь посвятил свою жизнь, после освобождения из Маутхаузена в 1945 году, выслеживанию беглых нацистских преступников.

Все партии австрийского парламента поддержали введение этой премии, за исключением правой Партии свободы. Партия свободы утверждала, что они возражают против названия награды, и предложила назвать ее в честь послевоенного канцлера социал-демократа Бруно Крайского. У Крайского, который был канцлером в период с 1970 по 1983 год, были сложные отношения с Симоном Визенталем, которого он назвал «еврейским фашистом» после того, как Визенталь указал, что у четырех назначенцев в его кабинете было нацистское прошлое.