23 ноября председатель ЕОЛ Фаина Куклянски в числе представителей Всемирного Еврейского конгресса приняла участие в виртуальной встрече с председателем Папского Совета по содействию христианскому единству кардиналом Куртом Кохом и секретарем Комиссии Ватикана по религиозному взаимодействию с иудаизмом священник Норбертом Хофманном.

По случаю 55-летия декларации Второго Ватиканского собора Nostra aetate (28 октября 1965 года) Комиссия по религиозным отношениям с иудаизмом и Международный еврейский комитет по межрелигиозным консультациям опубликовали совместное заявление, в котором подтверждают важность этого документа, ознаменовавшего поворотный момент в отношениях между христианством и иудаизмом.

В конце октября в Сан-Паулу в Бразилии должны были пройти специальные мероприятия в ознаменование годовщины декларации, однако пандемия COVID-19 вынудила организаторов отказаться от встречи: по этой причине было принято совместное коммюнике с заявлениями обеих сторон.

Декларация Nostra aetate по праву может считаться «Великой хартией иудейско-католического диалога», пишет кардинал Курт Кох, президент Папского совета по содействию христианскому единству и президент Комиссии по религиозным отношениям с иудаизмом: «После того, как папа Иоанн Павел II назвал евреев старшими братьями христиан, а Папа Бенедикт XVI – нашими отцами в вере, сегодня мы можем говорить о сообществе братьев и сестёр между иудеями и христианами». Подчёркивая многочисленные плоды совместного пути, кардинал напоминает о необходимости дальнейшего движения к «более глубокому взаимопониманию, при обоюдном уважении к религиозным традициям».

Со своей стороны раввин Ноам Э. Маранс, президент Международного еврейского комитета по межрелигиозным консультациям, выражает признательность Папе Римскому: «В то время как антисемитизм растёт, а физическая угроза иудейским общинам и евреям необычайно реальна, мы благодарны за твёрдость Папы Франциска, который решительно и многократно выступал против этого зла». Мы солидарны, заверяет раввин, «с нашими христианскими братьями и сёстрами», которые сегодня «страдают от грубых нарушений свободы вероисповедания, от дискриминации и преследований». Раввин Маранс называет «благословением дружбы» проделанный путь диалога, основанный на убеждённости в том, что «люди созданы по образу Б-га, а наши судьбы неразрывно связаны между собой».

Спустя семьдесят пять лет после Нюрнбергского процесса президент Германии Франк-Вальтер Штайнмайер 20 ноября призвал мир отдать дань уважения «наследию» эпохального судебного разбирательства, положившего начало международному уголовному праву, в частности, призвав к этому США, сообщила «The Times of Israel».

Небольшое памятное мероприятие, сокращенное из-за ограничений, связанных с коронавирусом, прошло в зале № 600 во Дворце правосудия Нюрнберга, где 20 ноября 1945 года открылся знаменитый процесс над высокопоставленными нацистскими чиновниками. «В ноябре 1945 года Нюрнберг был в руинах. Многие немецкие города лежали в руинах. Наша страна была стерты с лица земли морально и физически», – заявил Штайнмайер. «Но здесь, в этом самом зале, пока снаружи расчищали завалы, четыре державы-победительницы во Второй мировой войне заложили основы правового порядка нового мира».

Нацисты на скамье подсудимых

На первом процессе судили 21 высокопоставленного функционера нацистского режима. Судебный процесс длился чуть менее года и закончился 12 смертными приговорами, тремя пожизненными приговорами, четырьмя длительными сроками тюремного заключения и тремя оправдательными приговорами. За этим последовало еще 12 процессов, которые прошли с ноября 1946 по апрель 1949 года. Нюрнберг был выбран для судебных процессов, потому что именно там Гитлер проводил массовые митинги перед войной, и в 1935 году были приняты антиеврейские законы.

Санкции США

Нюрнбергский процесс заложил основу для глобальной системы уголовного правосудия, призванной привлечь людей к ответственности за то, что Штайнмайер охарактеризовал как «самые серьезные преступления, которые когда-либо видела мировая история… военные преступления и преступления против человечности». Наследие Нюрнберга воплотилось в размещенном в Гааге Международном уголовном суде (МУС), который с 2002 года является единственным в мире постоянным независимым судом по таким преступлениям, как геноцид, военные преступления и преступления против человечности.

Но эта международная система уголовного правосудия «все чаще сталкивается с проблемами, в том числе здесь, в Европе», – подчеркнул Штайнмайер, отметив, что юрисдикцию МУС не признали США. Россия, Китай, Индия и ряд других стран, и добавив, что США «активно работали против трибунала в Гааге при администрации, которая все еще находится у власти». В сентябре администрация президента США Дональда Трампа ввела санкции в отношении прокурора МУС Фату Бенсуда в связи с расследованием предполагаемых военных преступлений, совершенных американскими войсками в Афганистане.

Госсекретарь США Майк Помпео объявил об этих шагах как о части противодействия администрации трибуналу по расследованию преступлений Соединенных Штатов и их союзников, таких как Израиль.

«И все же я верю, что страна, которая десятилетиями сопровождала нашу страну в качестве друга на ее пути к демократии и верховенству закона, теперь вернется к сотрудничеству, которое также признает ценность международного уголовного правосудия», – подчеркнул Штайнмайер. Несмотря на свое несовершенство, международная система уголовного правосудия, приведенная в действие Нюрнбергским процессом, должна продолжать работать, чтобы «самые серьезные преступления по международному праву не оставались безнаказанными», – заявил Штайнмайер, отметив, что без Нюрнберга полевые командиры из Сербии, Хорватии или Руанды избежали бы наказания за преступления. Общий международно-правовой ландшафт «создает основу наднационального порядка, в котором нуждается мир — и в котором он будет нуждаться и далее. Это наследие Нюрнберга», – заключил Штайнмайер.

Мероприятие, прошедшее 20 ноября – первое в череде памятных мероприятий, включая конкурс стихов, художественную выставку и чтения, которые пройдут позднее в этом году.

2020 год – это не только год 300-летия со дня рождения Виленского Гаона и истории евреев Литвы, но и 75-летия со дня рождения выдающегося композитора, лауреата Национальной премии в области культуры и искусства Анатолия Шендероваса (1945 – 2019). Государственный музей еврейской истории им. Виленского Гаона в сотрудничестве с дочерью композитора Джанетт Шендеровас-Брандт решил присвоить имя А. Шендероваса одному из экспозиционных залов в Центре Толерантности музея.

На фото: К. Рупейкайте и Дж. Шендеровас-Брандт

«Анатолий Шендеровас не только композитор мирового уровня, он был очень терпимой и светлой личностью, его волновали вечные вопросы человеческого бытия – пересечение света и тьмы, борьба добра и зла. Огромное внимание он уделял эмоционально смысловому содержанию музыки, стремился, чтобы его музыка была понятно каждому. А. Шендеровас – единственный литовский композитор, в своем творчестве объединивший архаические элементы еврейской и литовской музыки. В музыке композитора играет важную роль театральность и импровизация. Присвоение имени А. Шендероваса залу Центра Толерантности (бывшего Еврейского театра), в котором проходят различные мероприятия, укрепляет позиции нашего музея, как современного учреждения культуры Литвы, уделяющего большое внимание не только прошлому, но и прилагающего усилия в развитии современной культуры и искусства евреев Литвы», – сказала директор Государственного музея еврейской истории им. Виленского Гаона Камиле Рупейкайте.

На фото: А. Шендеровас

А. Шендеровас – один из известных современных композиторов Литвы, лауреат Национальной премии в области культуры и искусства, кавалер Почетного ордена Гедиминаса. Композитор родился 21 августа 1945 г. в Ульяновске. Его отец Михаил Шендеров (1917-1984) – известный виолончелист и педагог, мать Ила Шендерова (1921-1980) – пианистка, концертмейстер и педагог. В возрасте шести лет Анатолий поступил в Вильнюсскую десятилетнюю музыкальную школу к проф. Я. Таргонскому и проф. В. Радовичу по классу скрипки. Учился в музыкальной школе имени Ю. Таллат-Кялпши. Окончив три года в теоретическом отделе, был принят в класс композиции Е. Бальсиса Литовской государственной консерватории. В то же время (1964-1966) учился в Ленинграде (ныне Санкт-Петербург) в консерватории им. Н. А. Римского-Корсакова. Сочинения А. Шендероваса звучали на фестивалях современной музыки Литвы и за рубежом (Чехии, Дании, Великобритании, Израиле, Японии, США, Польше, Люксембурге, Венгрии, Германии и др.). Композитор был награжден орденом Великого литовского князя Гядиминаса 5-й степени, а в 1997 г. ему была присвоена Национальная премия культуры и искусства за триптих вокальных, симфонических произведений. Композитор создал много разножанровых произведений: балет “Девушка и смерть” (1981) и “Мария Стюарт” (1987), Первую симфонию (1967), Вторую симфонию для камерного оркестра, фортепиано, клавесина и ударных (1975), Третью симфонию для камерного оркестра и фортепиано (1983). В 2002 г. на летнем музыкальном фестивале Европы в Берлине за произведение “Ин До”: Концерт для виолончели и симфонического оркестра, посвященный виолончелисту Давиду Герингасу, А. Шендеровас был награжден премией композиторов Европы. В 2015 г. Министерство культуры Литвы наградило его почетным знаком “Неси свой свет и верь” за весомый вклад и особые заслуги перед культурой и искусством Литвы, за инициативы, вдохновляющие общественность творить, за личную ответственность при создании культурной и духовной среды.

www.toldot.ru

Это послание Виленский Гаон написал своей жене перед отъездом в землю Израиля (он вернулся, по неизвестным нам причинам, не добравшись туда).

Я хотел бы просить вас, чтобы вы совершенно не огорчались, как вы и обещали мне со всей серьезностью (другой вариант: как обещала мне моя мама, долгих лет ей, да и незачем переживать). Также прошу вас не волноваться. Уезжают ведь люди на несколько лет ради денег — оставляют своих жен и странствуют в нищете… А я, благодарение Б-гу, еду в Святую Землю, которую все жаждут увидеть, в место, о котором мечтает каждый еврей (другой вариант: место, желанное Всевышнему, к которому стремятся все творения, высшие и низшие). К тому же ты знаешь, что я оставил детей, к которым привязано мое сердце, все дорогие сердцу моему книги, — и стал скитальцем, покинувшим все, что ему дорого…

Известно, что весь этот мир — тщета, а все удовольствия — эфемерны; горе тем, кто одержим этой земной суетой! Не завидуй богатству, ведь бывает, как сказано, «богатство, уготованное своему владельцу во зло ему» (Коэлет, 5:12)! И далее: «Как вышел из чрева матери нагим, так и вернется — таким, каким пришел» (там, 5:14), и еще: «Ведь как пришел — так и уйдет, и что пользы ему, что трудился на ветер» (там, 5:15), и еще: «И если бы прожил дважды по тысяче лет, а блага не видал, — не в одно ли место все уходит?» (там, 6:6), и еще: «Ведь если проживет человек много лет — пусть радуется им всем. Но пусть помнит о днях тьмы, ибо много их будет; каждому приходящему (в этот мир — уготованы) беды» (там, 11:8; см. Раши там), и еще: «И о веселии (сказал я): что проку в нем?» (там, 2:2). Ведь завтра будет плакать о том, о чем сегодня смеялся! Не завидуй ложному эфемерному почету. Время — предатель, подобно весам: поднимает легкое и опускает тяжелое. А мир похож на человека, пьющего соленую воду: ему кажется, что он уже напился, но жажда становится лишь сильнее (Шломо Эвен Гвироль, Мивхар а-пниним). И еще сказано: «До часа смерти своей человек не успевает удовлетворить и половины своих страстей» (Коэлет раба, 1), и также сказано: «Что пользы человеку во всех трудах его под солнцем?» (Коэлет, 1:3). Вспомни тех, которые были до нас, — все их желания, привязанности и радости уже исчезли (см. там, 9:6), — однако они расплачиваются за них множеством наказаний. К чему человеку наслаждения? Ведь его конец — превратиться в прах, тлен и пищу для червей! Все удовольствия обернутся горечью в могиле, а смерть неотделима от человека. Что есть этот мир? Ведь все дни в нем — во зле и в боли, и также ночью нет человеку спокойного сна, — а смерть приходит нежданно, и все поступки человека предстанут перед Высшим Судом! И взыщут с него за каждую, даже незначительную фразу; ничего не будет упущено.

Поэтому я предупреждаю тебя: приучи себя, насколько возможно, не бывать в обществе, потому что грех, совершаемый языком, страшнее всего, как сказано у наших мудрецов (Тосефта, Пеа, гл. 1): «Вот поступки, за которые взыскивают с человека: идолопоклонство, прелюбодеяние, убийство; но злословие равносильно всем им вместе взятым»[1].

Нет нужды в долгих объяснениях, чтобы понять, сколь тяжек этот грех по сравнению с остальными. «Весь труд человека в этом мире — ради рта своего» (Коэлет, 6:7). Сказали наши мудрецы, что все заслуги человека в исполнении заповедей и изучении Торы не покрывают грехи его речи (Коэлет раба, там)*¹. Искусство человека в этом мире — научиться быть немым*² (Хулин, 89а). Пусть сомкнет свои уста, как два жернова*³. И весь каф а-кела[2] ‑ наказание за пустые и праздные разговоры. За каждую пустую фразу «перебрасывают» душу из одного конца мира в другой[3]! И такова тяжесть этого наказания лишь за лишние, пустые слова; а за запрещенные, как, к примеру, злословие, насмешки, клятвы, обеты, распри и проклятия, и в особенности за те из них, которые были сказаны в синагоге, в субботу и в праздники, душу опускают глубоко-глубоко вниз, в шеоль[4]. Невозможно постичь тяжесть страданий, которые человек испытывает из-за одной фразы! Не будет упущено ни одного слова — все записывается! «Крылатые писцы» (ангелы) следуют за каждым человеком и не покидают его ни на секунду, записывая каждую его фразу, ведь «птица небесная разнесет слух, и крылатый расскажет» (Коэлет, 10:20), и еще сказано: «Не позволяй своему рту грешить, ведь взыщут и с тебя и с твоих потомков. И не говори ангелу: “Это была ошибка”, — зачем сердить его?» (там, 5:5).

Все, что тебе нужно, покупай через посыльного, даже если это в два или три раза дороже, — ведь сказано: «Разве рука Всевышнего оскудеет?» (Бемидбар 11:23), и еще: «Всевышний насыщает всех, от рогов реэмим[5] до яиц вшей» (Авода зара, 3б). Он дает каждому столько, сколько ему нужно для пропитания.

А в субботу и праздники вообще не говорите ни о чем без особой надобности, и даже говоря то, что необходимо, будьте предельно краткими, так как святость субботы чрезвычайно велика. Мудрецы «с трудом разрешили приветствовать друг друга словом Шалом в субботу» (Иерусалимский Талмуд, Шабат, 15:3). Из всего этого видно, насколько велика ответственность за одну фразу! Чти субботу как можно больше, как это было при мне, и не экономь на ней совершенно, потому что «все, что нужно человеку для жизни (на будущий год) определяется в дни Суда от Рош а-Шана до Йом-Кипура, за исключением расходов на субботу и праздники…» (Бейца, 16а).

Еще я хочу со всей настоятельностью убедительно просить тебя*⁴ воспитывать наших дочерей самым настойчивым образом*⁵, чтобы не исходили с их уст проклятия или клятвы[6], ложь, слова распри*⁶, — но так, чтобы они вели себя миролюбиво, благожелательно и сдержанно*⁷.

К тому же у меня есть несколько книг по мусару[7] на идиш. Пусть они все время читают их, и тем более в самый святой день — субботу; пусть читают только эти книги. Приучи их постоянно изучать их, а за проклятия, клятвы и обман наказывай битьем, не жалея*⁸, — потому, что за испорченность детей, не дай Б-г, чрезвычайно сурово наказывают их отца и мать. Даже если ты и будешь их воспитывать, а они не воспримут твои упреки, — какими будут стыд*⁹, и страдания, и позор (родителей) в будущем мире!*¹⁰ Сказано об этом: «Своего отца она позорит» (Ваикра, 21:9), и сказали мудрецы: «Как называют злодея, сына праведника? Злодей, сын злодея…» (Сангедрин, 52а). То же относится и к подобному — злословию и сплетням*¹¹.

Пусть не едят и не пьют без благословения до еды и после нее. Шма Исраэль и все остальное пусть произносят с должным настроем*¹². А самое главное — чтобы не выходили, не дай Б-г, из дома наружу*¹³. Пусть слушаются и уважают тебя, мою маму и всех старших. И пусть исполняют все, что написано в книгах по мусару*¹⁴.

Также и сыновей наших, долгих лет им, расти праведными, в обстановке душевного покоя. Плати за их обучение, содержи для них учителя у себя дома и не скупись на его жалованье, так как средства на жизнь определены человеку в Рош а-шана, кроме расходов на обучение сыновей Торе, на субботу и праздники*¹⁵ (Бейца, 16а). К тому же я оставил им книги. Ради Б-га, воспитывай их доброжелательно и в душевном покое. Также постоянно присматривай за их здоровьем и питанием, чтобы не было у них ни в чем недостатка. Пусть прежде всего выучат все Пятикнижие, чтобы знать его практически наизусть, — но чтобы это не было им в тягость*¹⁶, а только с добрым настроем: ведь выученное остается у человека в памяти лишь тогда, когда он умиротворен и спокоен*¹⁷. Давай им мелкие деньги (в качестве призов) и т.п.*¹⁸ Именно об этих вещах всегда думай, а все остальное — пустое, — ведь человек не сможет взять с собой из заработанного им в могилу ничего, кроме савана. А также сказано: «И брат не выкупит брата», и также: «Не беспокойся, видя, как другой обогащается», и далее: «Ведь в смертный час не заберет (человек) с собой всего; не сойдет вслед за ним его богатство» (Теилим, 49:8,17,18). Не говори: припасу пропитание для моих сыновей (отправляясь) в шеоль. Люди — как трава полевая: те цветут, а эти вянут» (Эрувин, 54а). Каждый рождается со своим предназначением и под личным присмотром Всевышнего, будь Он благословен; они (сыновья) радуются уходу (отца — из-за наследства), а он спускается в шеоль. Рейш Лакиш оставил своим сыновьям кав[8] шафрана (Гитин, 47а), сказав о себе цитатой: «И оставили другим своё достояние[9]» (Теилим, 49:11). Горе всем тем, кто желает оставить детям наследство! Вся польза от сыновей и дочерей — лишь в Торе, которую они выучат, и в добрых делах, которые они совершат, — а пропитание для них предопределено заранее.

Также известно сказанное в Талмуде: «Заслуга женщин[10] — в том, что они приводят своих сыновей в Дом учения Торы» (Брахот, 17а). Сказали наши мудрецы, что самая достойная жена — та, которая исполняет волю мужа; и поскольку я пишу тебе слова Б-га живого, я тем более уверен, что ты сделаешь все, о чем я написал. И все же я хотел бы предостеречь тебя вдвойне, чтобы ты исполняла все, о чем я пишу, и читала это письмо каждую неделю, в частности, в субботу — перед трапезой и во время ее, так, чтобы за столом не было пустых разговоров, не дай Б-г, и тем более — злословия и т. п.

Просьба ко всем вам (другим родным) в связи со сказанным выше: воспитывайте своих сыновей и дочерей, и главное — говорите с ними о мусаре мягко, так, чтобы слова воспринимались сердцем*¹⁹. В особенности это важно, если мы удостоимся приехать в землю Израиля*²⁰, — ведь там необходимо следовать путям Всевышнего со всей строгостью*²¹. Поэтому вырабатывайте у них привычку вести себя подобающе, поскольку для того, чтобы научиться богобоязненной речи и исправить черты характера, требуется выработать устойчивые привычки*²², — как сказали наши мудрецы: «Привычка властвует над всем» (Шаарей тшува), «Всякое начало тяжело»*²³ (Мехильта, гл. Итро). Но потом все доброе «войдет в привычку, и тогда (человек) прославится» (Мишлей, 20:14). Ведь злодей сам знает, что плох и горек его путь, но ему тяжело сойти с него. В этом — весь человек. Не идти на поводу у своих желаний, а обуздывать их. До конца своих дней обязан человек мучить себя, — но не постами и самоистязанием, а надев узду на свой рот и вожделения. Это и есть исправление. Вся награда в будущем мире дается человеку именно за эти старания, как сказано: «Ведь (исполненная) заповедь — свеча (освещающая жизненный путь)…» (Мишлей, 6:23). Но (приводящий) к жизни (в мире грядущем) путь — (это не что иное, как) страдания самообуздания, которое гораздо полезнее, чем все посты и самоистязания в мире. За каждое мгновение, когда человек смыкает свои уста, он удостаивается высшего сокрытого света, который ни ангелы, ни кто-либо другой из сотворенных не в силах представить себе. Сказано: «Кто он — человек, жаждущий (вечной) жизни, стремящийся к долгоденствию, чтобы увидеть благо? Стереги язык свой от зла и губы свои — от лживых речей» (Теилим, 34:13, 14). Эти старания искупают ему любой грех и избавляют от «нижнего шеоля» (самого глубокого отделения ада), как сказано: «Хранящий свои уста (от излишней еды и питья) и язык (от пустых речей) бережет свою душу от бед» (Мишлей, 21:23), и также сказано: «Жизнь и смерть — в руках языка» (Мишлей, 18:21). Горе тому, который губит себя из-за одного слова: «И нет пользы злословящему» (Коэлет, 10:11). «От всего есть лекарство, кроме злоязычия» (Рабейну Йона, Сефер а-иръа). Самое главное — не говори ни о ком, восхваляя его, и, тем более — порицая: к чему человеку чужие дела? «Глубокий ров — слова о другом (человеке); прогневавший Б-га падет туда» (Мишлей, 22:14).

Главный способ уберечь себя — уединение. Не выходи, не дай Б-г, за ворота своего дома, и даже в синагогу выходи лишь на время молитвы, а после нее сразу уходи. Еще лучше молиться дома, ведь в синагоге невозможно уберечься от зависти, не услышать пустых речей и злословия. И за все это наказывают, как сказали наши мудрецы: «А также тот, кто слушает и молчит…» (Шабат, 33а), — и тем более в субботу и праздники, когда люди собираются в синагоге, чтобы поговорить, — поэтому лучше уж не молиться там вовсе. Старайся совсем не ходить на кладбище (др. вариант: где к человеку прилепляются силы зла, особенно к женщинам). Все беды и грехи приходят от этого. Также и дочь наша лучше пусть не ходит в синагогу, ведь там она может увидеть нарядные платья, будет завидовать другим и рассказывать об увиденном дома; таким образом люди приходят к злословию и к прочим вещам. Вместо этого пусть она все время усердно занимается изучением мусара*²⁴. Не завидуй ничему в этом мире. Все пустое, все — мимолетная иллюзия, как сказано: «…и даже если вознесется человек до Небес…» (Иов, 20:6), — все равно «не навеки богатство, и если корона (у него — не передаст ее) из поколения в поколение» (Мишлей, 27:24). И даже когда щедрые блага этого мира приходят к тебе, — ничтожны, презренны и отвратительны они для любого мыслящего человека! Горе тому, кто ошибается в этом! Завидуй богобоязненным; не говори: «Чем заслужу я будущий мир, — мне это не под силу!» Ведь, как сказали наши мудрецы: «Кто-то делает больше, кто-то меньше; главное в этом старании — устремить свое сердце к Небу» (Брахот, 17а).

Ради Б-га, отделяй пятую часть доходов (на благотворительность), как я тебе наказывал, и не уменьшай ее, как я предупреждал, ибо, уменьшая эту долю, человек нарушает несколько запретительных и повелительных заповедей, и поступающий так — будто отрицает саму Святую Тору, не дай Б-г. Но самое главное, что необходимо, чтобы удостоиться будущего мира, — следить за своим языком*²⁵, и это более значимо, чем изучение Торы и добрые дела. Те женщины, которые следят за своим языком, названы «безмятежными» (Брахот, 17а), ибо уста — это Святая Святых*²⁶. Среди наших книг есть Мишлей в переводе на идиш. Ради Б-га, пусть дети читают эту книгу ежедневно! Это лучше, чем любые книги о духовном воспитании. Также и книгу Коэлет пусть всегда читают при тебе, так как там говорится об эфемерности этого мира, и пусть читают также другие книги, важные для духовного воспитания. Но это ни в коем случае не должно быть чтением ради самого чтения, ибо не таким путем приходит к человеку состояние душевного подъема[11]. Есть люди, которые читают книги о мусаре и это совсем не трогает их сердец. Так происходит именно из-за подобного чтения, а также из-за того, что они прочитывают книгу, не вникая в нее. Тогда весь труд оказывается напрасным; это похоже на сеятеля, разбрасывающего зерна без предварительной вспашки, — ветер подхватывает их и уносит, превращая их в пищу для птиц. А все — из-за того, что человек не старается установить себе определенные нормы и обуздать себя, и он подобен сеющему на поле без ограды: приходят свиньи, все съедают и растаптывают остатки. А есть такие, которые сеют на камне, и это — каменное сердце, в которое ничто не проникает. Нужно бить этот камень, пока он не расколется[12] *²⁷. Поэтому я написал тебе, чтобы ты била наших сыновей, если они не будут слушаться*²⁸. Но главный принцип воспитания — следующий: «Воспитывай юношу сообразно пути его» (Мишлей, 22:6)*²⁹. И моего зятя я предупреждаю обо всем этом; пусть он обращается со своими детьми так же, и пусть все его изучение Торы будет во славу Небес. Ради Б-га, пусть он приучит себя к этому. Пусть не обращает внимания на тех, кто говорит, что молодой человек не нуждается в этом, не дай Б-г, — наоборот, сказано: «Воспитывай юношу…», и также: «Зеленую скорлупу ореха легко снять…». Главное в этих стараниях в том, что благодаря им удостаиваются всего, как мы находим у наших мудрецов: «Сказал раби Меир: каждый, кто занимается Торой ради нее самой, удостаивается многого; и даже более того: весь мир существует для него» (Пиркей авот, 6:1). А также учи трактат Пиркей авот и Пиркей авот дераби Натан, ведь дерех эрец предшествует Торе. Свою свекровь почитай, а ее маму почитай особо. Также и с любым человеком веди себя как положено по нашему закону — спокойно и с достоинством.

Моя любимая мама! Я уверен, что тебе не требуются мои наставления, ведь я знаю, как ты скромна. Тем не менее, пусть читают тебе это послание, потому что в нем слова Б-га живого. Я очень прошу тебя не печалиться обо мне, как ты мне уже обещала. И если будет угодно Всевышнему, чтобы я оказался в Иерусалиме, святом городе, у Врат небесных, — буду просить за тебя, как обещал. И мы еще все увидимся, если это будет угодно Милосердному.

Я также прошу мою жену, чтобы она уважала мою маму, как сказано в Торе, тем более, что она — вдова, и очень большой грех — огорчать ее даже в малом. Также я прошу мою маму, чтобы был мир между вами, чтобы каждая из вас радовала другую добрыми словами, — ведь это великая заповедь для всех, и спрашивают человека на Высшем Суде… почитал ли ты своего товарища от всей души?», — нужно почитать его от всей души. Тора обязывает радовать человека. Даже если кто-то из вас поступит несправедливо, — прощайте друг другу; ради Б-га, живите в мире. Кроме этого, прошу мою маму: воспитывай моих сыновей и дочерей, увещевай их мягко, так, чтобы они принимали назидание. Присматривай за ними. Своим же сыновьям и дочерям я наказываю, чтобы уважали бабушку. И чтобы не было между вами никаких споров и ссор, чтобы жили вы мирно друг с другом. Властелин мира да благословит вас, и моих сыновей и дочерей, и моего зятя, и братьев моих, и весь Израиль жизнью и миром.

Любящий вас Элияху бен Шломо Залман.

[1] Этот запрет подразумевает лашон-ара и рехилут. Лашон-ара — речи, унижающие человека или наносящие ему ущерб. Рехилут — слухи, которые передаются слушателю с указанием, что некто сказал о нем недостойные слова или сделал против него плохую вещь. И то, и другое запрещено, даже если сказанное — правда (по книге Хафец Хаим).

[2] Каф а-кела — место тяжких наказаний души после ее ухода из этого мира — еще до того, как она попадет в геином (ад) (см. об этом в Решит хохма, Шомер эмуним и других книгах).

[3] Каф а-кела означает буквально «праща» — орудие для метания камней.

[4] Шеоль — самый глубокий из отделов ада.

[5] Реэм — могучее животное, упоминаемое в ТАНАХе.

[6] По еврейскому закону запрещается клясться, даже говоря правду, без крайней необходимости, и запрет этот чрезвычайно суров.

[7] Мусар — учение о душевных качествах и нравственном совершенствовании.

[8] Кав — мера объема, примерно 1.3 литра.

[9] Мальбим объясняет этот стих так: в будущем мире есть разница между умными и глупцами, однако между богатыми и бедными разницы нет: и те, и другие, умирая, оставляют свое богатство другим.

[10] В Торе — притом, что они сами не обязаны учить ее, а без такой заслуги у человека не может быть удела в будущем мире.

[11] Здесь Виленский Гаон учит нас важнейшей основе изучения мусара: это должно быть изучение с целью исполнения, с глубоким пониманием и душевным волнением (см. об этом также в Игерет мусар р. И. Салантера).

[12] Само слово мусар — от корня יסר, означающего «поучать, наставлять», а также «мучить, причинять боль».

[13] Не упуская из виду, конечно, что при всех различиях любая из заповедей есть выражение воли Святого Творца и совершенно непозволительно пренебрегать даже самой «легкой» из них.

[14] Из стиха Торы: «Не ходи сплетником в народе твоем» (Ваикра, 19:16).

[15] Таким, как идолопоклонство, убийство и наиболее строго запрещенные половые связи; от этих грехов человек должен воздерживаться, даже жертвуя собственной жизнью.

[16] Например, ради награды, славы, из страха перед людьми или из желания угодить им и т. п.

[17] И даже если сегодня мы не можем буквально следовать этому совету Гаона, он чрезвычайно важен для нас. Мы получаем из него представление о том, насколько серьезным считал Гаон, великий мудрец и праведник, то влияние, которое оказывает на человека (и даже на такого, как он) его окружение, — тем более учитывая, какими были улицы еврейского Вильно во времена Гаона и каковы наши улицы сегодня. Урок, который мы получаем здесь от Гаона, должен освещать нам путь и влиять на наши решения: где жить, в какую школу отдавать наших детей, с кем и как поддерживать дружеские и родственные связи, с кем позволять или не позволять дружить нашим детям, давать ли им (в гостях у родственников и т. п.) доступ к телевизору или интернету… Не все в нашей власти — но мы должны делать все, что можем, и молиться, — и тогда Всевышний сделает остальное, пошлет нам Свою помощь с небес и успех.

Раритетная тетрадь cо стихотворениями заключенных из Аушвица была передана в дар музею бывшего нацистского лагеря смерти.

Рукопись на 32 страницах содержит 17 стихотворений, в том числе несколько стихов выжившей еврейки Кристины Живульской (настоящее имя — Соня Ландау), которая наиболее известна своими послевоенными мемуарами «Я выжила в Освенциме».

Эта тетрадь является «необычным и ценным документом», – заявил д-р Войцех Плоса, возглавляющий архивы музея. «Среди ужасных повседневных реалий лагеря Биркенау они нашли силы и время, чтобы собрать столь эфемерное, тексты лагерных стихов, созданных женщинами-заключенными как «моментальные снимки» безмерных страданий и стремления к свободе». По его словам, в нацистском лагере написано всего несколько стихотворений. «Большая часть сборника — это поэтические тексты, которые вспоминали бывшие заключенные, воспроизводившие их по памяти после войны».

По данным музея, отметки на обложке тетради предполагают, что изначально она была предназначена для учета числа погибших в лагере. Она хранилась у пережившей лагеря Освенцим и Равенсбрюк Божены Янины Здунек в течение нескольких десятилетий до ее смерти в 2015 году. Неясно, как тетрать оказалась у нее, но это могло произойти из-за «изобретательности и смелости женщин-заключенных, участвовавших в лагерном движении сопротивления», – заметил Плоса.

Сын г-жи Здунек, Адам, который подарил рукопись музею, сказал, что особую ценность представляет то, что она «вернулась туда, где хранят память о жертвах». «Музей Аушвиц-Биркенау – крупнейшее музейное учреждение, у которого есть ресурсы для надлежащего обращения с такими уникальными документами», – заявил он. Директор музея подчеркнул, что тетрадь является свидетельством «того факта, что для заключенных в Аушвице стихи были способом борьбы с унижением и дегуманизацией». «Я продолжаю призывать пожертвовать все документы и памятные вещи, связанные с историей и жертвами Аушвица. Здесь, в Мемориале, они будут защищены, сохранены, изучены и выставлены», – заявил д-р Петр М. А. Цивиньски.

thejc.com

10 ноября в Каунасе была похоронена Праведница народов мира Ядвига Амбразюнене-Вишчюте (1933 г.). Она и члены ее семьи была награждены Крестом за спасение погибающих в 2011 г.

Еврейская община (литваков) Литвы выражает глубокие и искренние соболезнования семье и близким Ядвиги Амбразюнене-Вишчюте.

На фото: Я. Амбразюнене-Вишчюте и президент Литвы Д. Грибаускайте во время церемонии награждения Крестом за спасение погибающих 2011 г.

Небольшое хозяйство Домаса Вишчюса и его супруги Марийоны в деревне Антупичяй Расейняйского района было по соседству с усадьбой Аронаса Смоленскиса. Соседи хорошо ладили между собой, Аронас никогда не отказывал в помощи Домасу. За оказываемую поддержку семья Вишчюсов расплачивалась работой в усадьбе Аронаса.

Когда нацисты оккупировали Литву, жизнь евреев превратилась в кошмар. В первые дни войны на велосипедах приехали «белоповязочники» (пособники нацистов), оставили велосипеды у Вишчюсов, а сами поспешили в усадьбу Аронаса, безжалостно избив его.

В тот же вечер полуживой Аронас с трудом добрался к Вишчюсам и остался у них до конца войны.  Семья Вишчюсов была свидетелями того, как однажды в усадьбу Аронаса привезли всех евреев местечка Бетигала, а на рассвете они были расстреляны на берегу реки.

Прятать Аронаса было чрезвычайно опасно, потому что соседи знали о его «исчезновении», подозревая, что в этом ему помогла семья Вишчюсов.

В хозяйстве Вишчюсов существовало сразу несколько схронов (были вырыты бункер в сарае, туннели в амбаре под сеном и под полом комнаты), чтобы в случае опасности Аронас мог убежать.  

Когда семья Вишчюсов узнавала об обысках в городке и деревне, Аронас прятался в полях ржи или кустах. Все же семье Вишчюсов не удалось избежать обыска и угроз, но они смогли выжить и спасти Аронаса Смоленскиса.  Отец Аронаса – Израэлис и брат Янкелис были расстреляны в Лидувенай, сестру Ребекку убили у Арёгалы в 1941 г.

После окончания войны Аронас Смоленскис женился на младшей дочке Вишчюсов – Янине. У них родились две дочери и два сына. Аронас Смоленскис умер в 1980 г, похоронен в Вилькии.

https://www.lrt.lt/ru/novosti/17/1266893/pod-iarkimi-simvolami-samuel-bak-skryvaet-travmu-kholokosta

«Его произведения таят глубокий смысл. Красочные и иллюстративные картины привлекают нас с первого взгляда, они словно из книги сказок. Мы видим ангела, райский плод, однако когда подходишь и видишь всю историю вблизи, тогда расшифровываешь смыслы символов и понимаешь, что Самюэль Бак говорит об ужасных вещах: о войне, разрушениях, о потерянном Вильнюсе», – говорит Радио LRT руководитель Центра толерантности Музея еврейской истории им. Гаона Виленского Иева Шадзявичене.

LRT продолжает проект «Камни памяти», цель которого – вспомнить выдающихся литваков, то есть евреев, которые родились, жили в Литве или были разбросаны отсюда по всему миру. Двадцать третий рассказ посвящается одному из самых известных еврейских художников Самюэлю Баку.

Один из самых известных художников – выходцев из Литвы – родился в Вильнюсе в 1933 году, в том же году, когда к власти пришел Адольф Гитлер. «Для мальчика 1933 года рождения шансы на выживание были практически нулевыми», – говорит И. Шадзявичене, руководитель Центра толерантности Музея еврейской истории им. Гаона Виленского.

Самюэль Бак говорит об ужасных вещах: о войне, разрушениях, о потерянном Вильнюсе.

У талантливого мальчика, с детства любившего рисовать, к сожалению, не было условий для совершенствования навыков. Началась война. Талант С. Бака обнаружился еще в Виленском гетто, куда он попал вместе со своими родителями, бабушкой и дедушкой, – говорит И. Шадзявичене.

Ieva Šadzevičienė / Asmeninio archyvo nuotr.

В 9-летнем возрасте от известных идишских писателей он получил старую еврейскую рукопись. «На чистых страницах рукописи он делал иллюстрации, наброски, эскизы – учился рисовать», – говорит музейный сотрудник.

«С. Бак был еще ребенком, когда принял участие в выставке, организованной в Виленском гетто», – говорит руководитель музейного Центра толерантности.

Он пытается подвести людей к этим сложным темам, чтобы передать языком символов ту травму, которую он испытал во время Холокоста, когда погибла вся его семья.

Из гетто удалось спастись только Самюэлю и его матери. Вся семья была уничтожена. После войны они оба уехали в Израиль, а затем – во Францию ​​и Швейцарию. Молодой С. Бак изучал искусство в нескольких художественных академиях.

Samuelis Bakas, „Peizažas su statiniais“, 1974 / Pranešimo autorių nuotr.

В настоящее время 87-летний С. Бак живет в Бостоне, штат Массачусетс, США, и продолжает интенсивно творить.

Однако даже сегодня в картинах С. Бака преобладают воспоминания о войне. С полмощью аллегорий и символов художник рассказывает о трагическом опыте войны.

Samuelis Bakas, „Galbūt“ / Pranešimo autorių nuotr.

«Его произведения таят глубокий смысл. Красочные и иллюстративные картины привлекают нас с первого взгляда, они словно из книги сказок. Мы видим ангела, райский плод, однако когда подходишь и видишь всю историю вблизи, тогда расшифровываешь смыслы символов и понимаешь, что Самюэль Бак говорит об ужасных вещах: о войне, о разрушениях, о потерянном Вильнюсе.

Он считал, что даже после личной катастрофы необходимо снова встать, идти вперед и воссоздавать свой мир заново.

Он пытается подвести людей к этим сложным темам, чтобы передать языком символов ту травму, которую он испытал во время Холокоста, когда погибла вся его семья», – говорит руководитель музейного Центра толерантности о творчестве талантливого художника.

И все же С. Бак надеется, и эта надежда выражена в его произведениях, – говорит И. Шадзявичене. По ее словам, эти произведения пронизаны верой в то, что сломанный мир можно заново восстановить из осколков.

«Он считал, что даже после личной катастрофы необходимо снова встать, идти вперед и воссоздавать свой мир заново», – говорит руководитель Центра толерантности Музея еврейской истории им. Гаона Виленского И. Шадзявичене.

Samuelis Bakas / BNS nuotr.

28 октября Каунасская еврейская община почтила память жертв Большой акции. По словам председателя КЕО Герцаса Жакаса, памятное мероприятие состоялось на территории бывшего Каунасского гетто – на площади Демократов (Демократу). 79 лет назад на этом месте стояли евреи Каунаса в ожидании своей участи…Только за один день 28 октября 1941 года в IX форту было расстреляно 10 тысяч человек, 4273 из них – дети.

Каунасское гетто было ликвидировано и сожжено в первой половине июля 1944 года. При ликвидации гетто 2 тыс. его узников погибло, а 6 тыс. были вывезены в Германию. Из 37 тыс. евреев, проживающих до войны в Каунасе, выжить удалось лишь трем тысячам.

В бывшем еврейском гетто Вильнюса поставили памятник еврейскому водоносу, навеянный мотивами поэмы еврейского поэта Мойше Кульбака.

Скульптура изображает водоноса с коромыслом, на котором висят два ведра. Автором скульптуры является Ромуальдас Квинтас – создатель памятников Ромену Гари, предпринимателю Хаиму Френкелю, врачу Цемаху Шабаду – вильнюсскому прототипу доктора Айболита и другим известным евреям Литвы. Скульптор скончался два года назад, «Водонос» был одной из его последних работ.

Основой для скульптуры стал образ из поэмы Моше Кульбака «Вильнюс», написанной в 1920-х годах:

«Все твои стены – пергаменты,

Каждый камень – Писание,

Разложенные и раскрытые по ночам,

Когда на старой синагоге оцепеневший водонос

Стоит и, задрав бороду, считает звезды»

(перевод с идиш Виталия Асовского).

«Водонос» стал еще одним еврейским памятником, открытым в год 300-летия Виленского Гаона и истории евреев в Литве с начала октября. Также в последние дни был открыт памятный знак в Кретинге на месте бывшей синагоги, а в Каунесе установили памятник японскому дипломату Чиюне Сугихаре, Праведнику народов мира, спасшему жизни тысяч евреев.

Историк, социолог, доктор гуманитарных наук Израилис Лямпертас родился в Мажейкяй, в октябре 1925 г. Во время Второй мировой войны был в эвакуации в СССР. Некоторое время учился в Московском педагогическом институте. В 1944 – 1945 г. служил в 16-ой Литовской дивизии. В 1951 г. окончил физико-математический факультет Вильнюсского университета. В 1950 – 1990 г. г. преподавал в Вильнюсском университете.

После восстановления независимости Литвы занимался исследованием еврейской культуры и истории Литвы, преподавал в Идиш Институте, был членом правления Еврейской общины Литвы. Научные статьи И. Лямпертаса были опубликованы в изданиях Литвы, Израиля, США и др. странах.

Важнейшие работы, написанные ученым – Фашистский режим в Литвы (1975), Наше Вильно (2003), Литваки (2005 и на английском языке). Был составителем издания Lietuvos žydų švietimas ir kultūra iki Katastrofos – Просвещение и культура евреев Литвы до Катастрофы (1991), Виленский Гаон и пути еврейской культуры – Vilniaus Gaonas ir žydų kultūros keliai (1999, на английском языке 1998).

Сегодня в Литве постепенно начинают понимать, что евреи – важнейшая часть истории Литвы. И. Лямпертас старался представить литовцам и миру уникальный и богатейший мир литваков. Заслуга ученого – через личность Гаона и YIVO Институт представление Литовского Иерусалима.

Израилис Лямпертас был эталоном интеллигентности: образованный, скромный, с грустными глазами и с удивительным чувством юмора, привлекал всех своими энциклопедическими знаниями и умением выслушать мнение другого. Он ушел от нас в 2012 г., но все, кто знал и общался с ним, вспоминают добрым словом, цитирует его слова.

В 1999 г. И. Лямпертас организовал кружок любителей идиша, занимался филологическими изысканиями. Одна из известных его статей того времени была посвящена кафедре идиша, которая была учреждена в Вильнюсском университете в 1940 г., которая была закрыта в годы Второй мировой войны. Архивы научных работ И. Лямпертаса неисчерпаемы.

www.obzor.lt

Юлиус Блюменталь – журналист, редактор, пионер газетного издания в Ковне, общественный деятель и меценат первой половины ХХ века.

Он родился в Ковне 12 января 1868 г., здесь окончил гимназию. Сначала учился в Московском университете, потом перевёлся в Юрьев, где и получил диплом юридического факультета. Затем некоторое время успешно занимался журналистикой в Москве (среди его знакомых был премьер-министр Российской империи П. А. Столыпин), но возвратился в Ковну и поступил в адвокатуру.

В конце 1905 г. основал первую в Ковенской губернии ежедневную независимую прогрессивную газету на русском языке «Ковенский Телеграф», на страницах которой защищал права меньшинств в Российской империи, особенно евреев и литовцев, широко представлял на страницах газеты хронику литовской жизни. Впоследствии переименовал её в «Северо-Западный Телеграф» – это была ежедневная иллюстрированная политическая, общественная и литературная газета. Одновременно издавал ежедневную общественно-политическую и литературную газету «Понедельник» (1907–1908 гг.)

Номер за 30 декабря 1911 г.

Ю. Блюменталь поддерживал формировавшийся блок литовцев и евреев для выборов в Государственную думу. Был членом Ковенского городского совета.

Когда началась Первая мировая война, его выслали из Ковны, он поселился в Москве. С августа по октябрь 1914 г. издавал ежедневную газету «Московское слово». Когда в городе начал действовать Комитет помощи литовцам-беженцам, стал там членом правления и юрисконсультом, приложил немало усилий, чтобы литовцы возвратились в Литву.

После распада Российской империи вернулся в родной город, стал издавать литературно-политическую ежедневную газету «Эхо» („Aidas“), которая выходила с 26 октября 1920 г. по 5 июля 1940 г.

Первый номер газеты «Эхо» и её редакционная статья.

В 1934–1939 гг. Ю. Блюменталь был редактором и издателем выходившей в Каунасе газеты «Литовский вестник» („Lietuviškas žinynas“).

Ю. Блюменталь активно участвовал в деятельности ряда благотворительных организаций, выпустил на русском и литовском языках книгу Г. Рутенберга «Предвестник литовского возрождения Симан Даукант».

Благодаря Ю. Блюменталю в Каунасе телефон появился на несколько лет раньше, чем это могло произойти.

Когда в 1904 г. начинающий редактор начал выпускать «Ковенский Телеграф», безусловно, ему стал необходим телефон. Он пришёл к начальнику почты с просьбой провести его в редакцию. Ему объяснили, что такой вещи как телефон в Ковно нет. Но он может оборудовать в городе телефонную станцию для местных разговоров, если наберётся 10 абонентов. Ю. Блюменталь был уверен, что дело за этим не станет. Но он сумел найти только четверых. Тогда он обратился к владельцам банков, но согласия у них не получил – ведь они прекрасно обходятся и без телефонов. И в городе, где было 70000 жителей, не нашлось 10 абонентов! Но не было счастья, да несчастье помогло. У директора одного из банков случился сердечный приступ. Ждать врача ему пришлось более часа. Выздоровев, банкир пришёл к выводу, что телефон таки вещь полезная. Он уговорил все банки ввести телефон. Благодаря его усилиям в городе стало теперь 9 абонентов. Но где взять десятого? Решили обратиться к пивовару Гольдбергу в Прены. Его удалось уговорить, чтобы он за свой счёт установил телеграфные столбы до Ковно (около 30 км). Так появился 10 абонент.

Супруга Юлиуса Марковича являлась деятельной сотрудницей во всех его издательских и редакционных делах.

В конце 1935 г. исполнилось 30 лет деятельности Ю. Блюменталя на редакторском поприще.

В газете «Литовский вестник» этой дате была посвящена статья Бориса Оречкина «Ю. М. Блюменталь – журналист и общественный деятель».

И коллеги из газет «Ди идише штиме» [на идише: идишский голос], „Lietuvos žinios“ [летувос жинёс, лит. яз.: вести Литвы] „Lietuvos aidas“ [летувос айдас, лит. яз.: эхо Литвы], „Apžvalga“ [апжвалга, лит. яз.: обзор] рассказали читателям о вкладе Ю. Блюменталя в становление прессы в Литве (На этом пути случалось и такое: в 1927 г. за публикацию интервью с министром охраны края «Эхо» оштрафовали на 1000 Lt).

12 января 1938 г. Ю. Блюменталю исполнилось 70 лет. Чествование юбиляра прошло в дружеской и сердечной атмосфере – в кругу сотрудников, друзей, рабочих типографии. Во всех приветственных речах его характеризовали как бескорыстного, неутомимого деятеля печатного слова, целиком посвятившего себя газетной работе. Были отмечены и выдающиеся личные качества юбиляра. В его честь прозвучали такие стихотворные строки фельетониста Лери:

«Блажен, кто смолоду был молод»

Так Пушкин некогда твердил,

Но тот, кто в жизни алчный голод

И в 70 не утолил,

Кто, став маститым юбиляром,

Пылает юношеским жаром,

Стремясь неудержимо вдаль,

Как юбиляр наш Блюменталь,

Кто для конечного успеха

Легко препятствия берёт,

Свою газету издаёт

И в ней улавливает «Эхо»

Дней нашей жизни каждый час

И, юный сохранив экстаз,

Совместно с Гавриилом Ланом

Кипит в гореньи неустанном,

Тот, право, в этот светлый час

Счастливей каждого из нас!

И потому в словах привета

«Бойцу с седою головой»,

Души такой же молодой

Желаю я на многи лета!..»

Растроганный юбиляр тепло благодарил участников импровизированного торжества.

На юбилей откликнулись «Ди идише штиме», литовские газеты, рижская газета «Сегодня»:

В 1938 г. по случаю 20-летия Независимости Литвы Ю. Блюменталь был награждён

орденом Гядиминаса IV степени.

Вскоре после инкорпорация Литвы в СССР были закрыты литовские, еврейские, русская и польская газеты.

«Эхо» перестала выходить с 6-го июля 1940 г.

Последнюю информацию о Ю. Блюментале можно найти в журнале „Žurnalistas“ [журналистас, лит. яз.: журналист] 2012 г.: «20 июля 1940 г. его приглашали на собрание Союза журналистов Литвы».

Как сложилась его дальнейшая судьба, мне установить не удалось.

Участники первой профессиональной встречи журналистов Литвы, 1930 г., Ю. Блюменталь – четвёртый справа.

Объявление 28 февраля 1926 г.

На страницах коллег:

נייס [найс, на идише: новость], 1921, 23 августа, № 4.

Lietuvos žinios, 30 декабря 1924 г.:

«О подписке на «Эхо» на 1925 г. Если её оформить на весь год, то читатель на выбор бесплатно получит А. Чехова (14 Т.), И. Тургенева (10 т.), Л. Толстого (11 т.)».

Aitvaras [айтварас, лит. яз.:воздушный змей], 1927 г., № 1.

Реклама в журнале „Aitvaras“ уведомляла, что выходящую в Литве седьмой год газету «Эхо» широко читают занимающиеся торговлей, поэтому она самая удобная для размещения объявлений.

Aitvaras, 1927, №5:

«Лучшая газета в Литве на русском языке» [с какими же русскими газетами в Литве этот сатирический журнал сравнивал «Эхо»? Она ведь единственная выходила на русском языке].

Подготовила Полина ПАЙЛИС

https://www.obzor.lt/news/n64814.html

По материалам Интернет-сайтов

Поэт, партизан, один из самых известных собирателей еврейских песен периода Холокоста, Шмерке (Шмарьяху) Качергинский родился 28 октября 1908 г. в Вильно, родителей звали Вольф и Альта. В шесть лет он остался сиротой и воспитывался в семье деда. В подростковом возрасте Шмерке стал учеником печатника-литографа, это способствовало его растущему увлечению литературой.

В 1922 году Вильно был аннексирован новой Польской Республикой, и коммунист Качергинский стал жертвой полицейских преследований, арестов и тюремного заключения (сидел в виленской тюрьме Лукишки). В середине 20-х годов увидела свет первая политическая песня Качергинского “Отцы, матери, дети” (ид. трансл. Tates, mames, kinderlekh), известная также под названием “Баррикады” (ид. трансл. Barikadn). Запоминающаяся бунтарская песня распространялась анонимно по территории Польши и среди говорящих на идиш евреев в разных странах.

В 1929 году Качергинский стал участником еврейской литературной группы «Юнг Вильно» – “Молодое Вильно”, членами которой также были писатели Хаим Граде и Авраам Суцкевер. Качергинский был одним из ее лидеров, редактором, публиковал свои рассказы и репортажи в одноименных сборниках (1934–36). Песни на стихи поэта «Киндерлех боен барикадн» («Дети строят баррикады») и «Бай нахт из гефалн а шней» («Ночью выпал снег») были популярны в Польше.

В 1939 году, после того как Германия оккупировала территорию Польши, по условиям германо-советского пакта о ненападении Вильно (Вильнюс) стал столицей Литвы. Менее чем через два года Германия выступила против своего бывшего союзника: немецкие войска в погоне за полным уничтожением европейского еврейства вторглись на территорию Балтийских государств. Как и на других захваченных восточных территориях, в Вильно нацисты не уничтожали евреев сразу, их переселяли в гетто и отправляли в трудовые лагеря.

Чтобы избежать облавы, Качергинский выдавал себя за глухонемого, но в начале 1942 года он был арестован и отправлен гетто. Здесь Качергинский использовал свои организаторские и поэтические таланты для сопротивления нацистам: он спасал от уничтожения еврейские книги и рукописи, воодушевлял узников и вел подрывную антифашистскую деятельность.

Качергинский был ключевой фигурой культурной жизни гетто: организовывал театрализованные представления, литературные вечера и образовательные программы. В это время он создал многочисленные поэтические произведения, песни на слова Качергинского Весна (ид. трансл. Friling) и Тише, тише (ид. трансл. Shtiler, shtiler) были популярны у узников гетто, также как и Гимн Молодежи (ид. трансл. Yugnt himn), который он создал для юношеского клуба гетто.

Размышляя о создании и распространении музыки в такой аномальной обстановке, Качергинский позднее писал: В обычное время каждая песня, вероятно, проходит длинную дорогу к популярности. Но в гетто мы наблюдали чудесный феномен: авторские песни превращалась в народное достояние на наших глазах.

Попав в гетто, Качергинский стал активным участником подпольного движения сопротивления. Назначенный нацистами сортировать и отбирать редкие еврейские книги, документы и разного рода реликвии, Качергинский противостоял варварским грабежам. Вместе с Суцвекером и некоторыми другими, он входил в так называемую “Бумажную бригаду”, задача которой состояла в подготовке культурных ценностей к дальнейшей транспортировке из Вильно. Члены бригады с риском для жизни прятали рукописные памятники еврейской культуры и перевозили их контрабандой из “арийской части” Вильно на территорию гетто.

Примерно в это же время Качергинский присоединяется к Объединенной партизанской организации или ФПО (ид. трансл. Fareynikte Partizaner Organizatsye или FPO), к корпусу подпольных бойцов гетто. В эти тревожные дни Качергинский продолжает поэтическое творчество, полагая, что этим он поможет своим товарищам справиться с тяжелой неопределенной ситуацией.

Качергинский рассчитывал, что когда-нибудь эти песни о еврейских героях и мучениках, о повседневной жизни и смерти во время нацистской оккупации послужат историческими свидетельствами о событиях, в которых он принимал участие.

После неудачного восстания в сентябре 1943 года, в ходе которого командир ФПО был схвачен и убит (это событие описано в балладе “Ицхак Виттенберг”), Качергинский вместе с другими участниками подполья выбрался из гетто.

До окончания войны он воевал в лесах на границе между Литвой и Белоруссией, сначала в отряде ФПО, а потом в советском партизанском отряде. Как летописец отряда, он начал записывать рассказы и песни своих товарищей по оружию.

После освобождения Вильнюса от нацистов вернулся в город. Вскоре приступил к работе по поиску и спасению еврейских книг, произведений искусства и других культурных ценностей. С 1944 года был первым директором Государственного еврейского музея Литовской ССР (Еврейский музей в Вильнюсе), расформированного в 1949 году.

После войны Качергинский, разочарованный отношением советской власти к возрождению еврейской культуры, в начале 1946 г. уехал в Польшу. Работал в Лодзи в Центральной еврейской исторической комиссии. Став сионистом, вступил в партию Поалей Цион и был редактором ее еженедельника «Ундзер ворт» (Варшава). Выпустил сборник «Ундзер гезанг» («Наша песнь», Варшава, 1946). После погрома в Кельце покинул Польшу, поселился в Париже (1946).

Он путешествует по оккупированной Германии, выступает с лекциями в лагерях для перемещенных лиц и продолжает собирать песенные материалы. Песни самого Качергинского этого периода (“Гешен” (ид. трансл. Geshen), “Пионеры” (ид. трансл. Khalutsim) и “Спасение придет скоро” (ид. трансл. Zol shoyn kumen di geule) рассказывают о плачевном положении еврейских беженцев и надежде на возрождение еврейской культурной и духовной жизни.

После войны Качергинский прикладывает усилия, чтобы опубликовать спасенные и собранные песни. В 1947 году он подготовил материалы для раздела, посвященного партизанским песням и песням гетто, своей антологии “Наша песня“ (ид. трансл. Undzer gezang), первого еврейского послевоенного песенника, изданного в Польше. В этом же году собрание еврейских песен и стихов “Песни Виленского гетто” (ид. трансл. Dos gezang fun vilner geto) было опубликовано в Париже.

Самая известная книга Качергинского, знаковая антология “Песни гетто и концентрационных лагерей“ (ид. трансл. Lider fun di getos un lagern) появилась в Нью-Йорке в 1948 году. Эта книга, составленная из 233 песен и стихов на 435 страницах, до сих пор остается отправной точкой для любого исследования в области еврейского фольклора и популярной музыки периода Холокоста.

В Лодзи Качергинский повторно женился (его первая жена погибла в Виленском гетто) и после 1946 года осел вместе с семьей в Париже. В 1950 году он решает обосноваться в Буэнос-Айресе. Здесь он работает, не покладая рук: публикуется в газетах, читает лекции о жизни в гетто, о партизанской войне и ситуации в Советском Союзе, он неутомимо выступает как представитель еврейской культуры.

Популярный оратор, он часто выступает в США, Канаде и Латинской Америке. В апреле 1954 года, возвращаясь после очередного цикла лекций, Качергинский погибает в авиакатастрофе у подножия Аргентинских Анд. Ему было 45 лет. Он оставил значительное литературное наследие: хронику Вильно времен нацистской оккупации “Уничтожение Вильно” (ид. трансл. Khurbn vilne), 1947 г.; полемическую книгу о еврейский репрессиях в СССР “Между Серпом и Молотом“ (ид. трансл. Tvishn hamer un serp), 1949 г.; и воспоминания “Партизаны, вперед!” (ид. трансл. Partizaner geyen!), 1947 г., и “Я был партизаном” (ид. трансл. Ikh bin geven a partizan), 1952 г. Антологией “Песни гетто и концентрационных лагерей” Качергинский выполнил свое обещание сохранить и увековечить творческое наследие людей, пострадавших от геноцида. Эта работа Качергинского продолжает оказывать влияние на ученых и исполнителей.

К Холокосту – к страшнейшей трагедии человечества ХХ века, часто обращаются знаменитые кино- и театральные режиссеры, выдающиеся писатели и поэты современности. В своих произведениях они возвращают нас в прошлое, напоминая о чудовищных злодеяниях нацистов, о преступлениях против человечества, предостерегают от повторения Катастрофы в будущем.

На фото: Рут Рехес

19 октября в «Белом зале» Еврейской общины (литваков) Литвы состоялась презентация книги директора Вильнюсской гимназии ОРТ им. Шолом-Алейхема Рут Рехес “Holokaustą patyrusių asmenų tapatumo išgyvenimas” – «Холокост. Личная история переживших». В основу монографии легли интервью с пережившими Холокост и диссертация, которую автор защитила в университете им. М. Рёмира.

Исследования ученых доказывают, что Холокост отразился не только на тех, кто его пережил, и на их детях: межпоколенческая передача травмы настолько сильна, что ее влияние можно увидеть и в третьем поколении. Именно об этом, исходя из своего опыта, говорила на презентации Рут Рехес – внучка бывших узников гетто.

«Очень важно понять чувства, мысли переживших Холокост. С течением времени у нас останется лишь возможность интерпретировать их эмоциональное наследие. Я часто думала о том, как война изменила жизнь моих бабушки и дедушки? Какими бы они стали, если бы не война? Какой была бы я? Даже через 70 лет после войны пережившие Холокост продолжают жить в прошлом. Эта трагедия повлияла на их эмоциональное, социальное и духовное развитие», – сказала Р. Рехес.

По мнению автора, книга “Holokaustą patyrusių asmenų tapatumo išgyvenimas” будет интересна не только историкам, но и широкому кругу читателей.

В презентации монографии также приняли участие и своими впечатлениями поделились литературовед Рима Касперёните, профессор университета им. М. Рёмира, психолог Айсте Диржите, доцент Вильнюсского университета, историк Ауримас Швядас, издатель, председатель ассоциации „Slinktys“ Юозас Житкаускас. Вел дискуссию философ Альгирдас Давидавичюс.

Отрывки из книги зачитали учащиеся Вильнюсской гимназии ОРТ им. Шолом-Алейхема. Импровизацию на еврейские мелодии исполнил композитор, пианист Виталий Неугасимов. Мероприятие вызвало большой интерес у общественности.

На фото: историк А. Швядас и философ А. Давидавичюс

На фото: дизайнер Виктория Сидерайте-Алон, председатель ЕОЛ Фаина Куклянски и журналист, политический обозреватель Витаутас Бруверис.

На фото: председатель Cовета Национальных общин, член правления ЕОЛ Даумантас-Лявас Тодесас и председатель ЕОЛ Ф. Куклянски

На фото: член ЕОЛ, руководитель “Лектория” Гершонас Тайцас (справа)

Еврейская история Литвы берет свое начало с раннего средневековья. Евреи стали селиться в Акмяне и Виекшняй еще во второй половине XVII в. Из еврейской общины Акмянского края вышли выдающиеся деятели науки и культуры.

В Акмяне, Кликоляй, Папиле, Вегеряй действовали синагоги, начальные школы. Еврейские общины активно развивали бизнес, в Акмяне и Папиле были открыты еврейские народные банки. К сожалению, Еврейская община Литвы почти полностью была уничтожена в годы Холокоста.

После Второй мировой войны в Акмянском районе ни синагоги, ни здания школ не сохранились. Разрушенное еврейское кладбище Папиле увековечено мемориальным камнем. Сохранившиеся еврейские кладбища Виекшняй, Акмяне, Кликоляй и Вегеряй все еще посещают потомки тех, кто здесь похоронен.

В июне 1941 г. начался геноцид евреев Литвы. В период с июня по ноябрь было уничтожено 80 процентов литовских евреев. Летом 1941 г. евреев Акмянского района согнали в синагоги Акмяне, в которых было создано гетто для женщин и детей. Позже их вывезли в Мажейкяй и расстреляли.

18 октября 2020 г. в Акмяне была почтена память жертв Холокоста. По инициативе Дианы и Мариюса Лопайтисов, а также директора Акмянского исторического музея Арунаса Остраускаса на месте бывшей синагоги на городской площади был открыт мемориальный знак, увековечивающий память разрушенных синагог Акмяне.

Памятный знак создал скульптор Антанас Адомайтис. Под развивающимися флагами Литвы и Израиля состоялась церемония чтения имен узников Акмянского гетто, расстрелянных в Мажейкяй. По данным израильского центра Яд Вашем, это были 78 жителей Акмяне, Вегеряй, Кликоляй.

Памятная церемония продолжилась на старом еврейском кладбище Мажейкяй. Здесь еще раз была почтена память евреев этого края, расстрелянных в 1941 г.

В мероприятиях приняли участие председатель Еврейской общины (литваков) Литвы Фаина Куклянски, представители еврейской общины Шяуляйского края, общественность Акмяне, молодежь Акмянского района, а также члены Мажейкяйского отряда стрелков «Габия».

Послесловие:

Надеемся, что мэры Акмяне и Мажейкяй, а также их заместители живы и здоровы. Местные учащиеся, стрелки, скульптор Антанас Адомайтис, чета Лопайтисов, представители Фонда Доброй воли и еврейской общины так и не дождались их: на памятные церемонии руководители городов не явились. К тому же старое еврейское кладбище Мажейкяй в ужасающем состоянии.

В год Виленского Гаона и истории евреев Литвы в Кретинге на месте бывшей синагоги был открыт памятный знак, подаренный благотворительным фондом им. Я. Бунки.

В Центре культуры Кретингского района представлена передвижная выставка „Lietuva. Lita. Lite. Vienas amžius iš septynių“ – «Литва. Лита. Литэ. Один век из семи».

Авторы экспозиции – эссеист, сценарист, общественный деятель Пранас Моркус и дизайнеры студии JUDVI Виктория Сидерайте – Алон и Юрате Юозенене. «Литва. Лита. Литэ. Один век из семи» — это новый взгляд на историю литваков, их вклад в развитие государства и судьбу. Экспозиция уже побывала в многих странах мира, а сейчас продолжает свой путь по городам Литвы.

В мероприятиях приняли участие председатель Еврейской общины (литваков) Литвы Фаина Куклянски и глава Клайпедской еврейской общины Феликсас Пуземскис.

После открытия выставки участники церемонии были приглашены на дегустацию блюд еврейской кухни.

Выставка «Один век из семи. Литва. Лита. Литэ» будет открыта в Центре культуры Кретинского района в течение трех недель.

В Дарбенай (Кретингский район) была организована конференция «Известная, но незнакомая жизнь», посвященная 300-летию со дня рождения Виленского Гаона и году истории евреев Литвы. С докладом выступила председатель сообщества этого городка, д-р Юрате Лаучюте. На форуме была представлена еврейская история этого штетла (городка), рассказано о выдающихся литваках, которые жили в Дарбенай.

В конференции, которую финансировал GVF – Фонд Доброй воли, приняли участие председатель Еврейской общины (литваков) Литвы Фаина Куклянски, председатель еврейской общины Клайпеды Феликсас Пуземскис, молодежь и учащиеся Дарбенай.

В сентябре в Дарбенай на месте бывшей синагоги был установлен памятный знак, подаренный благотворительным фондом им. Я. Бунки. Кроме того, по инициативе местной учительницы Эдиты Глёжярене были открыты «Камни преткновения», увековечивающие память жертв Холокоста. В годы Второй мировой войны вся еврейская община города была уничтожена, спаслись лишь два человека.