Ежегодно еврейская община Каунаса чтит память жертв печально известного погрома в гараже «Летукис». По традиции, памятная церемония проходит у мемориала на ул. Мишко, а Каддиш за убиенных произносят на еврейских кладбищах Вилиямполе и Жалякальнис. В мероприятиях принимают участие члены общины, друзья, представители городских властей и общественности.

Бойня в гараже «Летукис» стала одним из символов Холокоста в Литве. На одном этом «пятачке» были зверски (ломами, лопатами, шлангами, потоком воды раздиравшими людей…) убиты до 68 евреев. Всего в Каунасе, по немецкой оценке, с 24 по 30 июня 1941 года было убито 3500–4000 евреев, но особенность дела «Летукиса» в том, что орудовали тут не гитлеровцы, а местное население. Немцы присутствовали и не вмешивались. Имена большинства жертв и их палачей остаются неизвестными.

Немецкий армейский фотограф вспоминал: «После того как все были убиты, молодой мужчина положил в сторону лом, пошел за аккордеоном и взобрался на лежавшие рядом тела убитых. Став на гору, он заиграл литовский национальный гимн. Поведение стоявших вокруг гражданских лиц, среди которых были женщины и дети, было невероятным — после каждого удара ломом они аплодировали, а когда убийца заиграл литовский гимн, толпа подхватила его» …

Каунасская еврейская община благодарит всех, кто, несмотря на дождь, принял участие в памятных мероприятиях: членов и друзей общины, неравнодушных жителей и гостей города, музыкантов Илана Кри и Гарри Либсона, представителей Каунасского самоуправления – вице-мэра Мантаса Юргутиса, заместителя начальника отдела культуры Номеду Превелене и депутата Сейма Андрюса Купчинскаса.

Как сообщает Йонавское районное самоуправление, комиссия по увековечению памяти известных людей, исторических дат, событий и названиям улиц обратилась к Cовету с предложением назвать публичную библиотеку Йонавы именем писателя Григория Кановича.

«В таком предложении есть смысл, потому что Григорий Канович был в первую очередь писателем. Наша библиотека каждый год организует вручение литературной премии его имени», – сказала вице-мэр Йонавского района Бируте Гайлене.

Этот вопрос будет обсуждаться на заседании Совета в четверг.

Григорий Канович родился в Йонаве в 1929 году и двенадцать лет своего детства провел в этом городе. Во время Второй мировой войны вместе с родителями эвакуировался в Казахстан, а в 1945 году вернулся в Вильнюс. Изучал русский язык и литературу в Вильнюсском университете.

Григорий Канович с супругой Ольгой / S. Kanovičiaus asmeninio archyvo nuotr.

Русскоязычный писатель-литвак Канович написал более десяти романов – своего рода сагу – об истории евреев Восточной Европы с XIX века до наших дней.

Он был автором трилогии «Свечи на ветру», дилогии «Слезы и молитвы дураков», романа «Улыбнись нам, Господи» и многих других романов. Свое последнее крупное произведение – роман «Местечковый романс» – он написал в 82-летнем возрасте.

В 1989-1993 годах писатель возглавлял Еврейскую общину Литвы. Избирался народным депутатом СССР (1989-1991). Репатриировался в Израиль в 1993 году.

За заслуги в области культуры он был награждён одним из высших орденов Литвы – Командорским крестом ордена Великого князя Литовского Гядиминаса (1995).

Григорий Канович и Валдас Адамкус / S. Kanovičiaus asmeninio archyvo nuotr.

В 2014 году, после оккупации Россией Крыма, писатель говорил в интервью Радио Свобода: «Скорого разрешения проблемы войны и мира не будет. Я думаю, что человек очень нравственно оскудел. Это не относится к каждому индивидууму, но мы наблюдаем оскудение нравственного начала человека. Преобладает не нравственность, а корысть, в той или другой степени. Когда отрывают часть территории от другой страны, прежде всего это связано с корыстью, имперской или не имперской. Когда брат поднимает руку на брата, я думаю, это связано с корыстью. Это не связано с любовью или с разумом, который нашептывает тебе 10 заповедей, где сказано, что надо учиться любви к ближнему. Это самая трудная наука на свете!».

Писатель умер в начале этого года на 94-ом году жизни.

В Национальной филармонии члены Еврейской общины «Вильнюс – Литовский Иерусалим», музыканты, деятели культуры и искусства собрались, чтобы почтить память Германа Перельштейна – основателя и многолетнего руководителя легендарного хора мальчиков и юношей «Ąžuoliukas».

В торжественной церемонии открытия мемориальной доски маэстро Перельштейну приняли участие председатель Сейма Виктория Чмилите-Нильсен, заместитель министра культуры Вигинтас Гаспаравичюс, посол Германии в Литве Маттиас Зонн, заместитель посла Израиля в Литве Эрез Голан и представитель посольства США в Литве Уильям Кендрик.

Герман Перельштейн, столетие со дня рождения которого отмечалось в начале июня, – исключительная личность, оставившая значительный и, главное, живой след в культурной жизни Литвы.

Он – пример того, как талант, жизненная энергия, стремление к цели и природная харизма даже в неблагоприятных условиях могут сотворить чудо. Хор, основанный Перельштейном в 1959 году, до сих пор является живым музыкальным организмом и одним из самых известных в мире литовской культуры.

Председатель Сейма В. Чмилите-Нильсен выразила искреннюю благодарность Еврейской общине “Вильнюс – Литовский Иерусалим” и ее председателю Альгирдасу Мальцасу за инициативу и реализацию проекта чествования музыкантов, связанных с Вильнюсом. Особая благодарность была выражена Национальному филармонии и ее руководителю Руте Прусявичене, которые, оценив национальный уровень такого чествования, нашли достойное место для памятной доски Г. Перельштейну скульптора Миндаугаса Шнипаса.

“То, что мы собрались здесь, еще раз показывает, что целенаправленные и согласованные усилия, даже без внешнего стимула, могут дать исключительные результаты”, – сказала спикер парламента Чмилите-Нильсен. «Особенно когда импульс к действию дает личность, которая объединила людей, поколения и культуры – как Герман Перельштейн».

В заключении церемонии несколько песен исполнил мужской хор „Ąžuolų klubas“ (руководитель – профессор Повилас Гилис).

В начале июня в местечке Куркляй (Аникщяйский район Утенского уезда на северо-востоке Литвы) было открыто здание одной из немногих сохранившихся деревянных синагог в Европе.

Восстановленное здание синагоги отныне будет выполнять функции Центра культуры. Его посетители смогут узнать об истории и жизни еврейской общины городка на постоянной выставке.

«До Второй мировой войны в Куркляй существовала большая еврейская община, которая исчезла после трагических событий Холокоста. Если здание синагоги не вернуть к жизни, оно снова придет в упадок. Поэтому мы рады, что Аникщяйский культурный центр и вся община этого района приспособили его к новой жизни.

Это еще один прекрасный пример сотрудничества Еврейской общины (литваков) Литвы с муниципалитетами и центрами культуры», – отметила председатель ЕОЛ, адвокат Фаина Куклянски.

Фото: здание синагоги Кукркляй до реставрации

Деревянная синагога Куркляй была построена в 1936 году, в период первой независимости Литвы, по проекту архитектора Повиласа Юренаса.

По воспоминаниям, синагога была видна издалека, так как высокое здание выделялось среди небольших домов городка. Привлекали внимание интересные двери синагоги и необычные округлые окна с цветными стеклами, напоминающими витражи.

Синагога утратила свою красоту и первоначальное назначение после Второй мировой войны. В советское время сакральное здание было переоборудовано под склад и столярную мастерскую для колхоза, были заколочены окна, украшенные витражами.

После окончания эпохи колхозов в здании больше не было необходимости, и в 1990 году синагога пришла в запустение.

В 2013 году Европейская ассоциация по сохранению и развитию еврейской культуры и наследия включила в маршрут программы «По дорогам еврейского наследия» 14 сохранившихся деревянных синагог в Литве.

Дорогие друзья, 19 июня в Вильнюсской еврейской публичной состоится показ фильма “J’accuse” («Я обличаю»). Начало в 17.30. Фильм на английском языке с субтитрами на литовском языке. Писатель, журналист Сильвия Фоти, о которой идет речь в фильме, планирует присутствовать на показе и обсудить с аудиторией документальную ленту и Холокост в Литве.

Анастасия Кривошеева, jewish.ru

Аврома Суцкевера Сталин лично приказал спасти из лап нацистов. И потом использовал его на Нюрнбергском процессе. Но он – не просто живой свидетель Холокоста. А. Суцкевер автор стихов, признанных мировым шедевром.

«Не хочу хвастаться, но не было больше такого, чтобы в годы войны послали за кем-то специальный самолёт, как за мной и Фрейдкой. Мы были в Нарочанских лесах, далеко от фронта, окружённые немецкими армиями, и на глазах у нас обоих этот самолёт загорелся. Самолёт подбили немцы. Сгорело 12 человек. Я думал, что мир закончился для меня вместе со всеми моими мечтами. Но за нами прислали второй самолёт, маленький У-2. Он был такой маленький, что Фрейдку пришлось привязать к моим ногам, чтобы она не выпала. В самолёте было маленькое окошко, и я через него видел, как по нам все время стреляли. “Не смотри”, – просила меня Фрейдка. Но я все равно смотрел, хотел увидеть свою смерть…»

Такими воспоминаниями делился после войны выживший партизан и поэт Авром Суцкевер. Кстати, добраться до самолёта, который в итоге благополучно вывез его с женой из немецкого окружения, ему помогла именно поэзия. Путь пролегал через минное поле – и Суцкевер, закрыв глаза, решил пройти его, считая стихотворные размеры. «Часть времени я шёл по анапестам, а другую – по амфибрахиям. Фрейдка шла за мной след в след. Я слышал внутри себя мелодию, и под ритмы этой мелодии мы прошли целый километр с минами», – писал позже поэт.

За несколько месяцев до этой дерзкой спасательной операции Суцкевер написал поэму «Кол Нидрей» – так называется молитва, которую читают в синагогах в Йом Кипур. Поэма была посвящена зверствам нацистов, свидетелем которых поэт стал в Вильнюсском гетто. Перед самым уничтожением гетто в сентябре 1943 года Аврому удалось оттуда сбежать – вместе с женой они присоединились к советским партизанам в Нарочанских лесах. Ну, а спасти их оттуда приказал лично Сталин: он прочитал поэму и решил доставить в Москву живого свидетеля уничтожения еврейского народа.

Вскоре о Суцкевере узнали миллионы советских граждан: Илья Эренбург изложил ужасающие подробности жизни поэта в Вильнюсском гетто на страницах газеты «Правда». Там же, в статье «Торжество человека» публицист рассказал о подвиге Суцкевера: будучи членом «Бумажной бригады», тот под страхом смерти спас от уничтожения десятки бесценных еврейских текстов, а еще рукописи XV и XVI веков, письма Максима Горького, Льва Толстого, дневник слуги Петра Великого и много других ценнейших реликвий.

Через два года – 4 марта 1946 года – имя Аврома Суцкевера снова появилось в газете «Правда» в репортаже «От имени человечества». В том материале писатель Борис Полевой описывал Нюрнбергский процесс и выступление Аврома в качестве свидетеля: «Еврейский поэт Абрам Суцкевер, житель Вильно, человек с европейским именем, является на земле, вероятно, одним из немногих людей, кому удалось вырваться живым из организованного фашистами еврейского гетто… То, что он рассказал, действительно может заставить содрогнуться самого закалённого человека. Он не называл цифр, говорил только о судьбе своей семьи. О своей жене, у которой на глазах был убит ее только что рождённый ребёнок. О том, как на улицах гетто мостовые иной раз были совершенно красными от крови, и кровь эта, как дождевая вода, текла по желобам вдоль тротуаров в сточные канавы. На глазах поэта гибли виднейшие представители интеллигенции, люди с европейскими именами, учёные, фамилии которых произносились с уважением во всем мире».

Дрожащим голосом делясь этими страшными воспоминаниями, Суцкевер нервно хватался за края свидетельской трибуны и периодически бледнел почти до обморочного состояния. Его свидетельства были в итоге одним из ключевых моментов процесса. Впоследствии поэт вспоминал: «Готовясь к поездке в Нюрнберг, я молился, чтобы души погибших говорили из моего горла. Я хотел говорить на идише. Безо всякого сомнения, именно на идише, на языке народа, которого обвиняемые всеми силами пытались уничтожить. Но советские власти приказали говорить мне по-русски. И тогда я говорил стоя, как будто читал кадиш по погибшим людям».

Авром Суцкевер родился 15 июля 1913 года в небольшом промышленном городе к юго-западу от Вильно. Ему было всего два года, когда всей семье пришлось бежать в Сибирь – подальше от фронтов Первой мировой войны. Несколько недель они добирались в далёкий, но безопасный Омск – город с большой еврейской диаспорой. Их жизни были спасены, но нашлись другие трудности: суровый сибирский климат и тотальное отсутствие рабочих мест. Пока семья адаптировалась к новым реалиям жизни, Первая мировая война переросла в гражданскую, которую сопровождали в том числе многочисленные еврейские погромы. В итоге в 1920 году, когда от инфаркта скончался отец Аврома, его мать решила вернуться на малую родину – в Вильно.

Авром отучился в хедере, а после – в еврейско-польской гимназии и Виленском университете. Получив образование, в 1929 году он устроился в Еврейский научный институт, занимавшийся историей и культурой евреев Восточной Европы. Тогда же Суцкевер стал членом литературной группы «Молодая Вильна» – там все были социалистами, писавшими на идише про политику. Суцкевер, однако, подстраиваться под них не стал – и продолжал писать о природе, играя со словами и экспериментируя с ритмом. Вершиной его творчества тех лет стала поэма «Сибирь», в основу которой легли детские воспоминания поэта об Омске и его окрестностях. В 1961 году ЮНЕСКО признает «Сибирь» шедевром мировой литературы, написанным на одном из «малых» языков.

Впрочем, амплуа «аполитичного поэта-лирика из Вильно» продержалось недолго – ровно до начала Второй мировой войны. 24 июня 1941 года гитлеровцы оккупировали Вильно и загнали 40 тысяч евреев на территорию шести улиц, превратившихся в Виленское гетто. Две трети заключенных гетто погибли в первые же месяцы – среди них оказалась мать Суцкевера и его новорождённый сын.

Все это поэт принялся описывать в стихах: как травили в больнице гетто сына, как расстреливали мать. В одном из своих стихотворений – «Учитель Мира» – Авром описал историю школьной учительницы Миры Бернштейн, заботившейся в гетто об осиротевших детях. Позже Авром назовет в честь Бернштейн одну из своих дочерей. В другом произведении поэт рассказывал, как эсэсовец Бруно Киттель одной рукой расстреливал жертв, а другой в это время играл на пианино.

«Если бы я тогда не писал, я бы не выжил, – говорил Суцкевер в интервью The New York Times в 1985 году. – Когда я был в Виленском гетто, я верил, как верующий еврей верит в Мессию, что пока я буду писать, смогу быть поэтом, у меня будет оружие против смерти». Эта посттравматическая иллюзия придавала ему сил и смелости – и объясняла его готовность рисковать собственной жизнью. Так, Суцкевер контрабандой проносил в гетто оружие, помогая движению Сопротивления. А когда нацисты поручили ему собрать ценные книги, рукописи, письма и гравюры для отправки во Франкфурт, в Институт изучения еврейского вопроса, он – наряду с другими участниками так называемой «Бумажной бригады» – прятал самые драгоценные экземпляры по щелям и пустотам окружавших его зданий.

Подробно о том, как проходили операции по спасению книг, описано в книге Дэвида Фишмана «Книжные контрабандисты». «Суцкевер оказался необычайно изобретательным книжным контрабандистом. Однажды он получил от Шпоркета – немца, руководившего отправкой ценностей из Вильно в Германию – разрешение пронести в гетто несколько пачек макулатуры в качестве топлива для домашней печки. Документ он предъявил охранникам у ворот, а пачки держал в руках. В “макулатуре” были письма и рукописи Толстого, Горького, Шолом‑Алейхема и Бялика; полотна художника Шагала и уникальная рукопись Виленского Гаона. В другой раз Суцкеверу удалось внести в гетто скульптуры Марка Антокольского и Ильи Гинцбурга, картины Ильи Репина и Исаака Левитана: при помощи друзей, имевших нужные связи, он привязал их к днищу грузовика».

На протяжении двух лет Авром спасал объекты мировой культуры. Позже именно он помог раскопать многие из спрятанных реликвий. Не оставлял он, «пока ползал по канализации и даже прятался в гробу», и сочинение стихов. Когда же немцы начали шаг за шагом реализовывать план по уничтожению гетто – вместе со всеми его узниками, Авром вместе с другими членами Сопротивления начал готовить побег. Ему и его жене Фрейдке удалось сбежать 12 сентября 1943 года. Они взяли с собой важные для историков документы – выборку жестоких преступлений нацистов против еврейского народа, а также доказательства культурной жизни евреев в гетто.

Позднее поэт вспоминал, как во время побега они столкнулись с немецким часовым. Ситуация была критическая, но вместо того, чтобы бежать или молить о пощаде, он расправил плечи, подошел к нему и уверенно сказал: «Я рад, что тебя встретил. Можешь мне сказать, куда мне нужно бежать, чтобы там не было немцев?» Часовой был в шоке от происходящего, остолбенел и просто показал направление, позволив им уйти. Скрывшись из поля зрения немецкого солдата, поэт постучался практически в первую попавшуюся дверь, где местная жительница молчаливо спрятала их в своем погребе.

Через несколько дней после побега гетто было полностью уничтожено. Супругам же повезло добраться живыми до отряда советских партизан в Нарочанских лесах, откуда по приказу Сталина их доставили на самолете в Москву. В столице Суцкеверы прожили два года. У них родилась дочь. Но у писателя на идише в СССР были очень смутные перспективы. Авром понимал, что задерживаться в Москве небезопасно, а потому после Нюрнбергского процесса Суцкеверы уехали в Польшу, затем – во Францию и Нидерланды. В сентябре 1947 года им помогли нелегально добраться до Палестины. Там Авром тут же влился в ряды сражавшихся за независимость Израиля.

Однако после создания Государства Израиль выяснилось, что идиш там не в чести: язык считали «уродливым рудиментом жизни евреев в диаспоре» и даже ввели запрет публичных выступлений на нем. Тем не менее Суцкевер и сам продолжал читать и писать на идише, и основал для таких же, как он, ежеквартальный журнал Di Goldene Keyt – «Золотая цепь», который успешно выходил в свет почти 50 лет: его закрыли лишь в 1995 году. Десятью годами ранее Суцкеверу заслуженно вручили самую престижную награду страны – Премию Израиля за литературу на идише. Впрочем, важность его поэзии не ограничивалась идишем, ее чтили и продолжают чтить во всем мире: стихи Аврома Суцкевера переведены на 30 языков.

Председатель Еврейской общины (литваков) Литвы, адвокат Фаина Куклянски побывала в Укмерге и призвала городские власти убрать памятник убийце евреев Крикштапонису, сообщает delfi.lt

Ф. Куклянски и председатель еврейской общины Укмерге Артурас Тайцас встретились с мэром Дарюсом Варнасом.

До 1941 года в Укмерге жила многочисленная еврейская община. Во время Второй мировой войны нацисты и их местные пособники закрыли евреев в гетто, а потом уничтожили их.

“Я приехала, чтобы предложить тесное сотрудничество – мы хотим принимать участие в городских праздниках, пригласить Укмерге к участию в международных проектах вместе с нашей общиной. Это сделает город заметнее в Европе, он сможет представить свое наследие”, – сказала Куклянски.

Однако цель визита лидера евреев Литвы в город – памятник Юозасу Крикштапонису – в годы Второй мировой войны офицер 2-го литовского полицейского батальона , активный участник Холокоста и других нацистских преступлений в Литве и Беларуси. В октябре 2013 года историк Центра изучения геноцида жителей и резистенции Литвы А.Рукшенас официально заявил: «Погибший в 1945 году командующий партизанским округом Витис Юозас Крикштапонис на самом деле осенью 1941 года участвовал в ликвидации Рудянского гетто и в операции по расстрелу военнопленных».

Из-за этого памятника правительство обратилось к руководству Укмергского района еще в 2021 году, но вопрос не был решен. “Мы искренне верили, что новый мэр иначе отнесется к наследию, полученному от своего предшественника и у него будет решимость для устранения памятника Крикштапонису из центра города. Но во время встречи мы поняли, что в ближайшее время этот вопрос не будет решен”, – сожалела Куклянски.

Как отметила председатель ЕОЛ, “действия Крикштапониса, преступные, это доказывают справки Центра исследования сопротивления и геноцида жителей Литвы. Это документы, выданные госучреждениями, являются юридическими доказательствами факта, поэтому сомнений в действиях Крикштапониса быть не может.

Если кто-то хочет оспорить эти документы – может обращаться в суд и попытаться реабилитировать его. Пока этого не сделали, почитать этого человека – аморально. Объяснения, что Крикштапонис в лесах воевал против оккупантов, не искупают его действия в отношении евреев, его никто не заставлял их убивать”.

“Если литовское общество считает, что человек, расстреливавший людей, достоин памятника, предлагаю вспомнить других убийц и тоже почтить их память”, – сказала Куклянски.

Еще один важный вопрос, который привел лидера евреев Литвы в Укмерге – место убийства евреев в Пивонском лесу и кладбище там же. Памятник находится в запущенном состоянии, он испорчен вандалами, исписан буквами Z. Вокруг валяется мусор, а по могилам ездят на квадроциклах.

“Трудно поверить в то, что полиция, располагающая современными средствами для расследования преступлений, не может выявить владельцев квадроциклов, которые там ездят, ведь такой техники немного, можно их найти по узору на шинах. Можно выяснить многое и по местоположению телефонов их владельцев. Способ есть и не один, возникает вопрос, не намеренно ли так поступают”, – заметила Куклянски.

Спорная ситуация вокруг еврейского кладбища Шнипишкес в Вильнюсе разрешилась. Муниципалитет Вильнюса отказался от планов построить на этом месте конференц-центр. Решено превратить его в мемориал литовским евреям, сообщает The Times of Israel, чтобы останки погребенных там евреев не были потревожены. Об этом было объявлено 1 июня директором Литовского национального художественного музея Арунасом Гелунасом.

Фонд еврейского наследия опубликовал 6 июня два отчета, которые он назвал «дорожной картой» для муниципалитетов и активистов по сохранению культуры. В них содержатся рекомендации о том, как превратить не менее 1700 еврейских кладбищ в семи странах, включая Литву, в Центры просвещения о еврейском и местном наследии, и привлечь туристов. Рекомендации включают создание региональных связей через национальные границы в соседних странах, чтобы предлагать туристические пакеты, объединяющие несколько объектов еврейского наследия. Они также рекомендуют развивать приверженность объектам еврейского наследия в муниципалитетах, где они расположены, чтобы гарантировать их активное и постоянное участие в усилиях по его сохранению.

Помимо Литвы, “дорожные карты” также предлагают обзор еврейских кладбищ в Грузии, Венгрии, Молдове, Польше, Словакии.

obzor.lt

В доме-музее известного японского дипломата Чиюне (Тиунэ) Сугихары в Каунасе открылась комната Яна Звартендейка, с которым Сугихара сотрудничал при спасении евреев во время Второй мировой войны.

В 1940 году Ян Звартендейк, работавший почетным консулом Нидерландов и представителем компании Philips в Каунасе, выдал 2 400 виз на остров Кюрасао для литовских и польских евреев. Эти визы позволили японскому консулу в Каунасе Сугихаре выдать японские транзитные визы, что спасло жизнь нескольким тысячам евреев.

«Комната Звартендейка» – это продолжающийся проект. Лучшее впечатление от нее – это пчелиный улей: его собирало по частичкам множество людей», – сказал член совета Фонда Сугихары «Дипломаты во имя жизни» Линас Венцлаускас.

В комнате, обставленной мебелью межвоенного периода, есть письменный стол с телефоном, а также кресло и курительная трубка рядом с ним.

Для композиции также рассматривалась возможность использования пишущей машинки, но после консультации дочь консула уточнила, что ее отец никогда ею не пользовался.

В композицию включены радиоприемник Philips той же модели, что выпускался в Литве, когда Звартендийк работал здесь, и газета того времени.

Присутствовавший на открытии комнаты посол Нидерландов Джек Роберт Твисс Кворлс ван Уффорд сказал, что «визы жизни» – это «история двух необыкновенных людей, которые сплоченно взаимодействовали в очень трудные времена».

По его словам, эта история исключительна хотя бы потому, что два дипломата никогда не встречались, но, тем не менее, «тесно сотрудничали ради общей цели – спасения человечества».

Он также подчеркнул, что дипломаты следовали своему сердцу, а не инструкциям, и их история побуждает каждого задуматься о том, как бы поступил каждый из нас.

Посол Японии Тэцу Одзаки сказал, что особенно важно, чтобы японцы, прекрасно знающие историю Сугихары, узнали бы и о заслугах Звартендейка.

По словам посла Израиля Хадас Виттенберг Сильверстейн, важно не принимать эту историю как само собой разумеющуюуся, а оценить «духовную силу и мужество», которые потребовались Звартендейку и Сугихаре, учитывая, что это могло сказаться и на их карьере, и на семьях.

В истории «виз жизни» более известна роль Сугихары, чем роль Звартендейка.

Одна из причин, почему о его достижениях мало известно, заключается в том, что Звартендейк был скромным и не считал свои действия подвигом – он думал, что любой порядочный человек сделал бы тоже самое.

В 1984 году Сугихара был удостоен звания «Праведник народов мира». Звартендейк был удостоен этого титула в 1997 году.

В Каунасе открыта мемориальная доска, напоминающая жителям и гостям города о месте, имевшем огромное значение для евреев межвоенной Литвы.

Памятная доска была открыта на доме, который находится на пересечении улиц Ю. Груодиса и Смалининку. Здесь находился Еврейский сиротский дом, который изменил жизнь огромному числу детей.

В здании, приобретенном в 1905 году Товариществом еврейских сиротских домов, нашли приют мальчики 7-18 лет, оставшиеся без родителей или из семей, оказавшихся в трудном материальном положении.

В Еврейском сиротском доме, более известном как Детский дом рабби Ицхака Эльханана Спектора, действовала синагога и учебное заведение, где младшие дети получали начальное образование, а старшие посещали вечерние общеобразовательные курсы.

Создание мемориальной доски финансировали семьи Бенаяху и Блюменталь из Израиля. На церемонии открытия памятного знака присутствовали адвокат, председатель Еврейской общины Литвы Фаина Куклянски, председатель еврейской общины Каунаса Герцас Жакас, представители Каунасского самоуправления и посольства Израиля в Литве, гости из-за рубежа. Молитву исполнил кантор Вильнюсской Хоральной синагоги Шмуэль Ятом.

В минувшее воскресенье председатель Еврейской общины Литвы Фаина Куклянски, команда посольства Израиля во главе с послом Хадас Виттенберг-Сильверстейн и ее семьей, посол США Роберт С. Гилкрист и его команда убирали мусор, пожухлые листья, мох, а также чистили надгробия на старом еврейском кладбище в Пабярже.

Заброшенное старое еврейское кладбище в Пабярже

Ф. Куклянски поблагодарила своих друзей из посольств Израиля и США, а также старосту Пабярже – Агату Пунцявичене, за благородный поступок по привидению в порядок кладбища.

Заброшенное старое еврейское кладбище в Пабярже

В Литве насчитывается 260 старинных еврейских кладбищ. Подавляющее большинство из них полностью обветшали или выглядят так, как вы видите на этих фотографиях.

Они напоминают о некогда больших еврейских общинах, живших здесь до Второй мировой войны, 96% из которых были убиты гитлеровцами и их местными пособниками. Благородные миссии, подобные той, что состоялась в Пабярже в это воскресенье, являются лучшим примером того, что каждый из нас может внести свой вклад в сохранение памяти о еврейской общине, сохранение еврейского наследия и истории.

Розенфельд Морис (Моше Яаков Алтер; 28 декабря 1862, деревня Бокша, Сувалкской губернии, ныне Литва, – 22 июня 1923, Нью-Йорк), еврейский поэт. Писал на идиш. Родился в семье портного, которая вскоре переехала в Варшаву, затем в Сувалки, где Розенфельд несколько лет учился в хедере. Рано женившись и оказавшись на иждивении тестя, Розенфельд изучал в бет-мидраше Гемару; в то же время читал светскую литературу на иврите, польском и немецком языке, увлекался стихами на идиш Э. Цунзера, М. Гордона (1823–90), А. Гольдфадена. В 15 лет написал первое стихотворение.

После недолгой поездки в США в 1882 вернулся домой, затем уехал в Лондон, где, испытывая большие лишения, учился портняжному ремеслу, сблизился с рабочим движением и с кружком анархистов «Бернер стрит клаб». В конце 1886 переехал в Америку, 18 лет работал гладильщиком в пошивочных мастерских Нью-Йорка.

Опубликованные им в газете «Нью-Йоркер идише фолксцайтунг» стихотворения проникнуты революционным духом. Они стали популярными среди рабочих, их печатали и в лондонской еврейской прессе. В последующие годы Розенфельд печатался в «Дер моргнштерн», «Идишес фолксблат» (обе — Петербург), в анархистской газете «Вархайт» и других изданиях; стал постоянным сотрудником возникшей в это время нью-йоркской газеты «Арбетер цайтунг»; выступал с чтением своих стихов в рабочих клубах. Тяжело заболев, Розенфельд оставил тяжелый труд гладильщика и начал разносить свои книги по домам. В это время он написал либретто оперетты «Дер лецтер кохен годл, одер Религион ун либе» («Последний первосвященник, или Религия и любовь»; поставлена в 1896 в Нью-Йорке), издавал сатирический журнал «Дер Ашмедай», где высмеивал своих противников — литературных критиков.

http://yiddishmusic.jewniverse.info/rosenfeldmorris/index.html

В 1898 Л. Винер издал стихи Розенфельда под названием «Песни гетто» (Нью-Йорк) на идиш, но латинскими буквами, снабдив их английским прозаическим переводом. Книга вызвала интерес читателей и одобрение ряда американских критиков; она была переведена на немецкий (несколько изданий), польский, словацкий, венгерский и другие языки. В 1901 Розенфельд сотрудничал в газете «Дер теглихер хералд» (редактор М. Минц, 1858–1912), в 1900–13 — в газете «Форвертс», издательство которой выпустило несколько книг поэта. Один из последних прижизненных сборников Розенфельда «Лидер» («Стихи») издан в советской России (М., 1920).

Розенфельд, не считая себя сионистом, был делегатом Сионистского конгресса в Лондоне в 1900.

В 1908 Розенфельд совершил поездку по Западной Европе и Галиции, где был восторженно принят читателями.

Морис Розенфельд похоронен рядом с Шолом-Алейхемом на кладбище Маунт Кармел в Бруклине.

Редакция lzb.lt/ru/ выражает благодарность проф. Пинхосу Фридбергу за предоставленную информацию о сайте http://yiddishmusic.jewniverse.info/

Сара Мац (в замужестве – Анна Львовна Варшавская) – вокалистка, меценат. Родилась в декабре 1896 в Вильно (Виленская губерния Российской империи; ныне Вильнюс, Литва). Родители, Иегуда-Лейб и Фрадель Мац – владельцы еврейской типографии.

С 1920 училась по классу вокала в Берлинской консерватории. В 1928 организовала в Каунасе любительский хор, в дальнейшем известный как “Еврейский национальный хор имени Йоэля Энгеля” и максимально насчитывавший до 50 участников. Хор выступал в городах и местечках Литвы, пел на местном государственном радио и просуществовал до 1936. Помимо этого она принимала участие в финансировании “Нового еврейского театра” в Вильно.

После захвата Каунаса немцами в 1941 вместе с семьей находилась в местном гетто. В 1944 была убита в концлагере Клоога (Эстония).

http://yiddishmusic.jewniverse.info/varshavskianna/index.html

Документальный фильм о Холокосте в Литве доступен читателям портала15min в течение двух дней – 17 и 18 апреля.

Фильм британского режиссера Майкла Кретцмера “J’Accuse” посвящен судьбам двух разных людей, которые неожиданно становятся товарищами. Грант Гочин – еврей-литвак, живущий в США, почти все члены семьи которого были убиты нацистами и сотрудничавшими с ними литовцами во время Второй мировой войны. Сильвия Фоти (Кученайте) – писательница и журналистка, живущая в США, внучка Йонаса Норейки.

Сильвия Фоти выросла в идиллической литовской среде в Чикаго в то время, когда Литва была оккупирована Советским Союзом. С раннего возраста ей внушали, что ее дед, Йонас Норейка, был борцом за свободу Литвы и погиб в застенках КГБ.

Долгое время С. Фоти не знала, что ее дед сотрудничал с нацистами и был ответственен за организацию гетто и зверское убийство тысяч граждан Литвы еврейского происхождения в Плунге и Шяуляй. Среди убитых евреев были и родственники Гочина. Й. Норейка также является автором книги “Подними голову, литовец”, опубликованной в Каунасе в 1933 году, которую по антисемитскому и популистскому содержанию можно сравнить с “Майн Кампф” А. Гитлера.

Сильвия Фоти обещала своей умирающей матери написать книгу о подвигах своего деда. К сожалению, чем больше она углублялась в прошлое деда, тем больше понимала, что не сможет написать книгу о герое Норейке…

Два издания книги С. Фоти о генерале «Ветре» уже вышли в США. Книга получила широкое признание и многочисленные награды. В 2022 году книга опубликована на литовском языке под названием „Vėtra lietaus šalyje: Jono Noreikos anūkės pasakojimas“ – «Ветра в стране дождей: рассказ внучки Йонаса Норейки».

В фильме британского кинодокументалиста Кретцмера “J’Accuse” (Я обвиняю) сопоставляются жизни Гочина и Фоти, их неожиданное решение сотрудничать и даже стать близкими друзьями несмотря на то, что решения деда Фоти привели к трагической судьбе семьи Гочина.

Фильм полон исторических фотографий и рассказов о еврейской жизни в довоенной Литве. В настоящее время фильм можно увидеть только на фестивалях документального кино. У читателей портала 15min есть уникальная возможность увидеть ленту «J’Accuse» на языке оригинала с литовскими субтитрами.

https://www.15min.lt/kultura/naujiena/kinas/pasaulio-festivaliuose-triumfaves-dokumentinis-filmas-apie-holokausta-lietuvoje-bus-prieinamas-isskirtinai-15min-skaitytojams-4-2037326

В Литве День Катастрофы и героизма организует Ассоциация евреев выходцев из Литвы вместе с Еврейской общиной (литваков) Литвы.

18 апреля памятные мероприятия пройдут в Зарасай:

10:50 памятная церемония в Кракинском лесу, где были убиты тысячи евреев из Зарасай и окрестностей;

14:00 – 15:15 церемония памяти жертв Холокоста у памятника в центре Зарасай;

15:30 – 16:15 посещение музейной выставки о довоенной жизни евреев Зарасай;

16:30 посещение старого еврейского кладбища;

17:00 возвращение в Вильнюс.

***

18 апреля в 13.00 состоится памятная церемония у мемориала жертвам Холокоста в Панеряй.

Ольга Угрюмова, lrt.lt

Национальная библиотека им. Мартинаса Мажвидаса представила антологию еврейской детской литературы на литовском языке «Зеленые деревца». Ее подготовил Центр исследования иудаики. В 1914 году издательство Бориса Клецкина в Вильнюсе начало выпускать первый в Восточной Европе иллюстрированный детский журнал на идиш “Грининке беймелех” (“Зеленые деревца”).

Читать полностью:

https://www.lrt.lt/ru/novosti/17/1960230/ne-tol-ko-dlia-detei-no-i-dlia-vzroslykh-v-litve-vyshla-antologiia-evreiskoi-detskoi-literatury-zelenye-derevtsa

На фото вверху: Послевоенная Вена (Австрия), Центр Ротшильда: две девочки едят мацу в дни праздника Песах.
Фотоархив Яд Вашем 

Еврейские солдаты на пасхальном седере, Утена, Литва, довоенный период.
Фотоархив Яд Вашем

Выпекание мацы, до войны.
Фотоархив Яд Вашем

Пасхальный седер, Клыколи, Литва, 1930 г.
Первая слева – Байя Серенда; третий слева – учитель Фирс; шестой слева – Моше Лисис; третья справа – Бася Фукс. Все они были убиты в 1941 г.
Фотоархив Яд Вашем

Пасхальный седер в Варшавском гетто, Польша. Ведущий седера разламывает мацу на две части.
Фотоархив Яд Вашем

Пасхальный седер для солдат-евреев, служащих в войсках союзников.
Фотоархив Яд Вашем

На прошлой неделе в возрасте 98 лет умерла известная идишистская поэтесса Ривка Басман Бен-Хаим, сообщает издание The Jerusalem Post.

Как пишет газета, Ривка отказалась называть себя “пережившей Холокост”. Она говорила, что тот человек, который попал в нацистские лагеря, не выжил – он умер. На его место пришел другой человек, который создал новую жизнь. Басман Бен-Хаим и другие жертвы Холокоста находили утешение в своих новых семьях, новой дружбе и любви.

Ривка Басман Бен-Хаим родилась 20 февраля 1925 года в Укмерге. Ее отец и брат были убиты немцами. Около двух лет она провела в Вильнюсском гетто, затем была отправлена в концентрационный лагерь Кайзервальд в Риге.

Первые пробы поэтического пера Ривки относятся ещё к предвоенному времени. В концлагере она продолжала тайком писать.

После войны будущая поэтесса Ривка Басман и художник Шмуэль Костянский (Муля Бен-Хаим) связали свои судьбы. Две талантливых личности объединило и единство в стремлении участвовать в борьбе за возрождение своего народа после страшной Катастрофы.
Вместе с супругом участвовала в нелегальной переправке еврейской молодёжи в тогда ещё Палестину, подмандатную Англии.
В 1947 году молодые приехали из Европы в Палестину. Поселились в кибуце Хамаапиль. Сразу же Муля и Ривка вступили в Хагану и участвовали в освободительной войне. В 1948 году Ривка включилась в работу поэтического кружка Юнг-Исраэль. Параллельно с работой Ривка окончила учительский семинар, затем изучала английский язык в Тель-Авиве и совершенствовалась в английском языке и литературе в Колумбийском университете Нью-Йорка. Вернувшись, преподавала в школе кибуца.

Ривка писала на идиш, но ее произведения переведены на иврит и другие языки. Ее поэзия, как и любого большого мастера, многолика, от лирики до философии, но в целом печальна грустью восточноевропейского еврейства. Р. Басман Бен-Хаим была обладательницей всех существующих премий в миру, которые присуждаются поэтам и писателям, пишущим на идише. Последняя книга Ривки (а их было пятнадцать) «Цветы в пепле» была издана в 2020 году. В ней представлены стихи и проза о Холокосте. Это был первый раз, когда поэтесса позволила себе говорить о пережитом во время Катастрофы.