lechaim.ru

Рохл Кафриссен. Перевод с английского Нины Усовой 

Знаю, это звучит неправдоподобно, но, похоже, я посмотрела на ютубе все, что того заслуживало. То есть не совсем посмотрела, а скорее слушала вполуха, занимаясь по ходу дела своими делами. Пока однажды вечером не наткнулась на полный сборник аудиозаписей горячо любимой научно‑фантастической комедийной (якобы) трилогии Дугласа Адамса «Автостопом по Галактике». Ощущение от прослушивания «Автостопом по Галактике» — как теплый плед, горячая ванна и большой бокал вина вместе взятые; детское удовольствие для ума задерганного взрослого.

«Автостопом по Галактике», по словам Адамса, — путеводитель не просто по космосу, но еще и по времени. Реальная проблема путешественника во времени не в том, что есть риск превратиться в собственного родителя. Нет, пишет он, «главная проблема всего лишь грамматического свойства, и в этом вопросе хорошим подспорьем будет “Справочник путешественника во времени: 1001 временная форма глагола” Дэна Стритменшионера. Из него вы узнаете, например, как говорить о чем‑то, что чуть не случилось с вами в прошлом до того, как вы этого избежали, совершив во избежание этого скачок во времени на два дня вперед. Описывать это событие следует по‑разному, в зависимости от того, с какого ракурса вы его описываете: из своего естественного времени, из какого‑то момента в будущем или из прошлого…»

Так случилось, что я услышала конкретно этот фрагмент прямо перед тем, как отправиться в собственное путешествие во времени, — правда, сам Адамс, возможно, заметил бы, что совпадений во вселенной не бывает, есть лишь взаимосвязи, которые остается найти.

В данном случае я читала увлекательный, не так давно переведенный отрывок из старого путеводителя. В 2019 году один из выпусков Colloquia (периодическое издание Института литовской литературы и фольклора) был посвящен 80‑летию со дня выхода «Тойзнт йор Вильне», или «Тысячелетней Вильны», — так назывался первый из задуманных Залманом Шиком трех томов идишского путеводителя по Вильне (название города на идише), Вильно (по‑польски) и Вильнюсу (по‑литовски). Отрывок перевел и прокомментировал видный специалист по истории восточноевропейского еврейства Дэвид Роскис, который отметил: «Хотя “Тойзнт йор Вильне”, написанная на идише, предназначалась только для еврейских туристов, книга задумывалась как своего рода путеводитель‑бедекер, не уступающий любым другим». После немецкого вторжения в 1941 году Шик бежал, взяв с собой неопубликованную рукопись второго тома. Третий том — он должен был состоять из фотографий — так и не был составлен.

 

Этот путеводитель не просто справочник, а богатый источник колоритного фольклора и красочных общинных склок. В переведенном отрывке, например, говорится, что одна из двух городских еврейских бань была в ужасающем состоянии, «пока вы мылись, по вашей одежде ползали тараканы, а в ванне вас встречали кваканьем лягушки. После того как ее закрыли, американские благотворители дали денег на ее ремонт. Далее случилось то, чего и следовало ожидать. Когда баню отремонтировали, кехила  сдала ее на правах перенайма одному еврею, который отказался тратить на нее деньги и по‑прежнему обращался к кехиле за субсидиями, мотивируя это тем, что баня приносит одни убытки. В итоге кехила еле от него отделалась и была рада запереть баню на замок. Сейчас, если судить по планам, кехила собирается снова открыть баню». Грустная ирония, конечно, в том, что даже если баня открылась бы в 1939 году, то общине послужила бы недолго.

Горькая ирония была свойственна и местному разговорному идишу. Шик рассказывает, что в районе Заречье  «есть дорога, ведущая к [новому] еврейскому кладбищу. Это вошло в поговорку: “Мен зол дих фирн аф Заретше” (“Надо тебе на Заречье”, то есть “Чтоб ты умер!”) И есть еще поговорка: “Але вейн мир форн дурх Заретше” (то есть “Все мы в конце концов через Заречье придем к месту вечного упокоения”)».

По словам Роскиса, чтобы лучше понять путеводитель Шика, нужно прежде всего представить его тематику в контексте еврейского движения ландкентениш 1920–1930‑х годов — члены этого движения устраивали «поездки и походы по польской глубинке, чтобы больше узнать об этой земле и ее исторических достопримечательностях». В Польское краеведческое общество евреев не принимали, поэтому они создали свое собственное. Экскурсии и публикации общества ландкентениш заново вписывали евреев и еврейскую историю в местный ландшафт.

Читая сегодня книгу Шика, мы как бы совершаем маленькое путешествие во времени. Она тоже, но на серьезный лад, затрагивает грамматико‑экзистенциальные проблемы, которые Дуглас Адамс преподносит в юмористическом ключе. На первой же странице переведенного отрывка заголовок — «Маршрут для посещения Вильны». Для тех, кто может уделить экскурсии всего полдня, перечислены девять важнейших достопримечательностей, и под номером девять — YIVO . Однако примечание к девятому пункту — из будущего. В нем говорится, что «Еврейский научный институт — YIVO — был открыт в Вильнюсе в 1925 году. В 1933 году переехал в новое здание, по адресу: улица А. Вивульски (ныне улица А. Вивульскис), дом 18. YIVO был закрыт в 1940 году, а здание разрушено при бомбежке в 1944 году». Как получается, что я ощущаю такую привязанность к месту, построенному и разрушенному (и возродившемуся заново в Нью‑Йорке) задолго до моего рождения? Все, кто изучает идиш в XXI веке, неизбежно становятся хоть ненадолго путешественниками во времени.

 

По мнению Эйнштейна, нет никаких оснований утверждать, что время не может течь назад и вперед. Но возможно ли, чтобы туризм пришел к вам, а не наоборот? В мае 2022 года мое внимание привлекло небольшое новостное сообщение на литовском сайте СМИ. В Вильнюсе отмечали торжественную установку пяти новых «камней преткновения»  — гравированных латунных табличек на бетонных кубах. Каждый «камень преткновения» увековечивает память о человеке, погибшем от рук нацистов, — этот общественно‑исторический художественный проект зародился в Германии. Начиная с 1992 года установлено свыше 75 тыс. таких табличек, обычно их размещают рядом с последним адресом погибшего.

В 2016 году Литва стала первой страной Балтии, где установили «камень преткновения». Однако в 2008 году, когда я приезжала в Вильнюс, в местном государственном Музее геноцида (сейчас он называется Музей оккупации и борьбы за свободу) даже не упоминалось о Понарах (идиш), или Панеряй (литовский), — месте массового уничтожения людей. Там, всего в десяти километрах от нынешнего Музея геноцида, в период с 1941 по 1944 год были убиты и сброшены в ямы 75 тыс. евреев. В 2008 году казалось, что до общественно‑исторического проекта вроде «камней преткновения» должно пройти не десять лет, а куда больше времени.

Тем не менее вот он, на экране моего компьютера в Нью‑Йорке в 2022 году. «Камни преткновения» для того и задумывались, чтобы привлечь внимание прохожих и вписать историю в современный ландшафт. И они делают это, более того — даже на расстоянии в тысячи километров.

Эти пять новых «камней преткновения» в память о еврейских художниках установило Литовское общество искусствоведов. Я увидела несколько знакомых имен, это художники Рохл Суцкевер и Бенци Михтом, которые также входили в литературное объединение «Юнг Вилне».

Но что действительно привлекло мое внимание в этом списке — имена двух малоизвестных художниц: одна из них, Лиза Дайхес, работала декоратором в кукольном театре, вторая, Ума Олкеницка, занималась преимущественно графическим дизайном и создала эмблему Еврейского научного института (YIVO). Я встала, чтобы поставить запись на проигрыватель и прокрутить еще раз. Для меня это была важная новость.

 

Эмблема YIVO представляет собой окружность, в которую вписаны сильно стилизованные идишские буквы. Она красуется на моем любимом стакане. И на сумке для продуктов. Б‑же, она есть у меня даже на баночке с каннабисом. Я ходила на летние мероприятия YIVO в 2019 году и ела, спала и даже мысленно не расставалась с YIVO на протяжении нескольких недель. Но я и не подозревала, что эмблема YIVO не вышла в готовом виде из головы Макса Вайнрайха , что у нее тоже своя история.

Ее создал не просто сотрудник этой организации (что задним числом кажется само собой разумеющимся), ее создала женщина, что довольно неожиданно: Ума, или Фрума, или Фаня (в зависимости от того, кого вы о ней спрашиваете) Олкеницка. Ее краткая биография приводится в «Повести о двух музеях» — так называется интернет‑сайт YIVO, рассказывающий о том, как в 1926 году возникли два соперничающих идишских театральных музея. Сайт посвящен памяти «Умы Олкеницка, возглавлявшей музей Эстер‑Рохл Камински с 1928 по 1941 год, когда нацисты заняли офис YIVO».

После гимназии в Вильне она изучала изобразительное искусство и дизайн в Берлине, вследствие чего изящный модернистский логотип выглядит в высшей степени современно. Возможно, я еще раньше где‑то читала, что она имеет отношение к этому логотипу, но если и так, то на меня это не произвело сильного впечатления. Зато ее «камень преткновения» удивительным образом взволновал меня, вернул обратно в Вильнюс и навсегда запечатлел в моем сознании память о ней.

«Автостопом по Галактике» — скорее, руководство по выживанию, оно меньше похоже на бедекер, цель которого — заманивать и просвещать путешественника. Лучше всего это выражает его обложка, с бессмертным призывом: «Без паники!»

Честно признаюсь, во время моей поездки в Вильнюс в 2008 году были моменты, когда мне бы действительно очень пригодилось громкое «Без паники!» (см. выше о моей поездке в Понары и о посещении затем Музея геноцида). Хотя у меня остались и кое‑какие хорошие воспоминания о городе — например, здесь можно в любое время поесть картофельных оладий, не ощущая косых взглядов со стороны. Тогда я объясняла это очевидной общностью еврейской и литовско‑польской кулинарии. Но недавняя статья о гастрономическом туризме заставила меня по‑новому взглянуть на литовскую кухню.

 

Это была статья моего друга Джо Баура «Шеф‑повара осваивают литовскую кухню», написанная им для BBC World’s Table. Он писал, что картофельные оладьи, которые запомнились мне с той поездки, «лишь самый верхний срез богатой литовской кухни». И действительно, историки и шеф‑повара, с которыми он беседовал, признавали, что советская политика долгое время диктовала, что готовить и есть, что смотреть и читать, уничтожая таким образом региональные разновидности и кулинарный «дух места». «К тому времени, когда Литва провозгласила независимость от СССР, а это случилось 11 марта 1990 года, два‑три поколения гастрономических знаний были утрачены. Литовцы ошибочно отождествляли свою историческую кухню с советской, и знания о том, как готовить традиционные литовские блюда, были утрачены».

И что особенно интересно в этом деле: как туризм, и туристы, и культурный обмен в целом могут играть неожиданную роль в восстановлении национального наследия. Например, Рита Кершулите‑Ричкова, вильнюсский шеф‑повар, создала меню на основе серьезного исторического исследования традиционной литовской кухни. Недавно один американский еврей по фамилии Литвак побывал в ее ресторане. Листая меню, он расстроился, не увидев ни одного из тех блюд, которые готовили в еврейской семье Литваков. В этом ресторане, как утверждалось, «воссоздана историческая литовская кухня», но он не нашел ничего, что представляло бы кухню его предков. По словам Кершулите, та встреча открыла ей глаза, побудила к действиям. Она признала свою ошибку и пообещала Литваку: когда он приедет в следующий раз, у нее в меню будет блюдо, которое бы представляло его историю.

И где же шеф‑повар Кершулите‑Ричкова почерпнула сведения об исторически достоверной еврейско‑литовской кухне? В новаторской для своего времени (1938 год) книге Фани Левандо «Виленская вегетарианская кухня» на идише. Это потрясающий кусочек съедобного путешествия во времени, и вряд ли Кершулите‑Ричкова могла бы получить эту информацию без не менее новаторского перевода книги Левандо на английский Евы Йохновиц 2015 года.

 

В 2023 году город Вильнюс отмечает свое 700‑летие. В 1323 году он впервые упомянут в письменном источнике — послании великого князя литовского Гедиминаса. В том же послании Гедиминас наряду с другими народами пригласил в Литву евреев, таким образом отведя им видное место у самых основ мифологии Вильнюса. Сегодня, когда литовские официальные представители устраивают официальное мероприятие в США, чтобы отпраздновать 700‑летие, они идут в YIVO, где группа американских и литовских исследователей недавно принимала участие в проекте под названием «700 лет Вильнюсу, городу переводов». И когда престижная художественная галерея вроде Tartle  устраивает выставку вроде нынешней «Вильнюс навсегда», на ней представлены справочные издания и путеводители не только на литовском, но и на польском, на идише и других языках. На веб‑сайте галереи можно более подробно ознакомиться с книгой Залмана Шика (стала библиографической редкостью) «Тойзнт йор Вилне». Возможно, с публичной историей в Литве все еще непросто, особенно когда речь идет о евреях и о войне. И все же сейчас все чаще можно наблюдать, как евреи и литовцы (и литовские евреи) восстанавливают общественную память, подчеркивая при этом не только культурное многообразие, но и взаимность, в прошлом, настоящем и будущем.

Оригинальная публикация: Lithuanian Time Travel