Ромуальда ПОШЕВЕЦКАЯ, депутат Вильнюсского горсовета, для газеты “Обзор”

Аллея в центре Вильнюса, носящая имя дипломата Казиса Шкирпы, будет переименована: столичный горсовет одобрил решение о переименовании аллеи в аллею Триспальвес (Триколора), сообщает ru.delfi.lt.
Столичный горсовет также одобрил предложение фракции Партии труда открыть на этой аллее памятную доску, на которой будет упоминаться об усилиях Шкирпы и его соратников в борьбе с советским режимом.

● ● ●

Развенчание героев 

Свою речь во время обсуждения проекта о переименовании улицы К.Шкирпы в аллею Триколора Литвы мэр Вильнюса Ремигиюс Шимашюс начал с таких слов: «Мы, избранные горожанами представители, не можем говорить об уважении каждого человека, о равноправии, если в городе будут почитаться авторы таких слов: «Очень важно избавиться от евреев. Поэтому необходимо создать в крае такую удушливую для евреев атмосферу, чтобы ни один еврей не смел и мысли допустить, что в Новой Литве у него будут минимальные права и вообще возможности жизни».

На мой взгляд, эти слова об уважении каждого человека являются ключевыми. Особенно, когда они подкреплены делом: аллея в Вильнюсе больше не будет носить имя К.Шкирпы. И это поступок. Потому что смелость признания ошибок прошлого – это признак силы, а не слабости. А настаивание на паузе в обсуждении и доскональном повторном изучении исторических документов, связанных с К.Шкирпой, – от лукавого. Это очевидная попытка не решить этот вопрос никогда.

Доказательств того, что К.Шкирпа был идеологом антисемитизма в Литве, достаточно. Хорошо известны и его высказывания об основной ошибке Литвы в том, что она вместе с СССР и Германией не напала в 1939 году на Польшу. Центр изучения геноцида и резистенции Литвы также дал свою оценку К.Шкирпе, отметив, что антисемитизм в деятельности руководимой К.Шкирпой организации был поднят на политический уровень, и это могло способствовать вовлечению части жителей Литвы в Холокост. А по словам историка Н. Шепетиса, «готовность К.Шкирпы сотрудничать с немцами ещё до начала войны СССР с Германией была чересчур интенсивной, и его видение Литвы – вместе с Рейхом – стало для него в определённый момент важнее свободной Литвы».

Конечно, на первый план в дискуссиях о Шкирпе выходит его антисоветская деятельность, которая возводится в ранг геройства. Но, как сказал литовский поэт, публицист, профессор Томас Венцлова: «Как Шкирпа, так и Норейка сыграли очень важную роль в истории Литвы, но это не безупречные герои. А когда речь идёт о людях, чьим именем мы называем улицы или в память о которых вешаем доски, то их репутация должна быть безупречна». Не случайно и глава МИД Литвы Линас Линкявичюс призвал снять мемориальную доску, посвящённую Йонасу Норейке, со стены библиотеки Академии наук Литвы. По его словам, честная оценка исторических событий поможет предотвратить пропаганду «враждебных сил, очерняющих память борцов за свободу Литвы». «Мы должны реагировать принципиально, – добавил Линкявичюс, – поскольку обнаружены неоспоримые факты ненадлежащего поведения отдельных людей и их сотрудничества с нацистами».

Борьба с согражданами другой национальности не может быть составляющей борьбы за независимость страны. И Холокост, как правильно отмечается, – это не только трагедия евреев. Это трагедия всей Литвы. Конечно, звучат нередко слова о том, что, борясь с евреями, литовцы хотели уничтожить зло. Что они делали это во имя своей страны. Как отметил немецкий историк Кристоф Дикманн, литовцы, этнические националисты думали, если не будет евреев, Литве будет хорошо. Что они смогут создать крепкое этническое государство – без евреев, русских, поляков. Такой была идея. Они надеялись, что немцы дадут им возможность создать независимое государство. И при массовой молчаливой поддержке творили беззаконие, свято уверовав в то, что это благое дело.

Всё это вписывается в теорию канадского психолога Мелвина Лернера, который разработал так называемую теорию веры в справедливый мир. Согласно этой теории, люди предпочитают верить, что мир, в котором они живут, изначально справедлив. Добро в нём вознаграждается, а зло наказывается, честный труд ведёт к успеху, а жулик, в конце концов, остаётся ни с чем. Следствием этой веры является, в частности, жестокое отношение к жертвам различных несчастий – если человеку не повезло, значит, он сам и виноват. И это распространяется также на жертв погромов и массовых убийств. Если убивают, значит, есть за что. При этом участники геноцида даже не задумываются о том, что творят зло, а жертвы не оказывают сопротивления, так как не в состоянии осознать возможность происходящего. И это прекрасно описано В.Набоковым в его романе «Приглашение на казнь».

Но всё это философия. А суть человечности в ином. Нравственный компас каждого человека должен быть направлен на уважение каждой личности и каждой жизни без исключения, без оправдания. И если мы сегодня не признаем ошибок прошлого, они непременно повторятся. Ведь призыв К.Шкирпы «Литва – для истинных литовцев!» почему-то перекочевал в наше тоже непростое время.

«Не утешайтесь неправотою времени, – писал Б.Пастернак в 52-м, сталинском, году автору «Колымских рассказов» В.Шаламову. – Его нравственная неправота не делает ещё Вас правым, его бесчеловечности недостаточно, чтобы, не соглашась с ним, тем уже и быть человеком». Бесчеловечность эпохи уже тем опасна, считал Пастернак, что может внушить человеку убеждённость в своей исключительной правоте. Так, собственно, и случается. Идеологические борцы часто верят в свою исключительную правоту, что позволяет им совершать беззаконие. Но, чтобы оставаться людьми, мы не можем принять их правоту, оправданную неправотой времени.