Александр Крюков

60 лет назад скончался автор первого словаря иврита в СССР Феликс Львович Шапиро

«Странную силу имеют ивритские слова:
ни на каком другом языке невозможно так кратко
сказать и так много выразить».
Мартин Лютер

Среди многих интересных событий, новых настроений и надежд в жизни советского общества периода хрущевской «оттепели» 60-е годы ознаменовались и весьма интенсивным, но, к сожалению, кратким (до разрыва Москвой дипломатических отношений с Израилем в июне 1967 г.) периодом общественно-культурного сближения между СССР и Государством Израиль. Начался обмен делегациями представителей общественных организаций, деятелей науки, культуры и искусства. После десятилетий запрета на практически любую информацию об Израиле в нашей стране вышло несколько интересных книг. Это, например, сборник стихов «Поэты Израиля» (М., 1963), подготовленный при активном участии известного советского поэта Бориса Слуцкого, сборники прозы «Рассказы израильских писателей» (М., 1965), а также «Рассказы писателей Востока» (Ленинград, 1958) и «Искатель жемчуга» (М., 1966). Две последние книги содержали рассказы писателей из ряда стран Ближнего Востока, в том числе из Израиля. Был издан сборник стихов известного израильского поэта-коммуниста Александра Пэнна «Сердце в пути» (М., 1965) и роман прозаика, поэта и драматурга, также видного члена Компартии Израиля, Мордехая Ави-Шаула «Швейцарские метаморфозы» (М., 1967).

Крупнейшим событием процесса возрождения изучения и преподавания иврита в Советском Союзе в 50–60-е гг. стал выход в свет в 1963 г. в Москве в тогдашнем Государственном издательстве иностранных и национальных словарей «Иврит-русского словаря», составленного Ф. Л. Шапиро. Редактором издания был блестящий семитолог, ряд лет возглавлявший кафедру арабской филологии в Институте восточных языков (с 1972 г. — Институт стран Азии и Африки) при МГУ профессор Бенцион Меирович Гранде. Он же был автором основательного «Грамматического очерка языка иврит», помещенного в словаре в качестве приложения.

За предшествующие десятилетия это было первое в Советском Союзе издание подобного рода, напечатанное быстро разошедшимся тиражом в 25 тысяч экземпляров. Словарь был рассчитан на чтение всех видов современной литературы и периодической печати на языке иврит. Трудно было переоценить его значение для специалистов-семитологов и всех желавших изучать иврит в тот непродолжительный период существования дипломатических отношений между СССР и Израилем. Словарь включал в себя около 28 тысяч слов и весьма репрезентативно отражал не только корпус современного литературного иврита, но и общественно-политическую лексику, а также некоторый объем терминологии из области науки и техники, сельского хозяйства, искусства и спорта. Практически сразу после выхода в свет это издание стало библиографической редкостью.

1

Подготовка и издание словаря стали своего рода профессиональным подвигом Феликса (Файтеля) Львовича Шапиро (1879–1961) — знатока иврита, настоящего подвижника в деле изучения и преподавания этого языка.

Будущий ивритолог родился в семье учителя хедера в маленьком местечке Холуй неподалеку от Бобруйска. Уже в два года ребенок усвоил ивритский, или, как тогда говорили, древнееврейский, алфавит, а в три года умел читать. Он учился в хедере, затем — в ешиве. Получив традиционное еврейское образование, Файтель Шапиро в качестве одного из лучших выпускников стал исполнять обязанности раввина. Таким образом, его ждала судьба казенного раввина в синагоге одного из многочисленных еврейских местечек черты оседлости.

Однако одаренного молодого человека влек к себе большой мир, просветительская деятельность. Тогда Ф. Шапиро самостоятельно учит русский язык и поступает в педагогическое училище, закончив которое он получает право заниматься преподавательской деятельностью среди еврейского населения. Молодой педагог продолжает много заниматься самообразованием, с жадностью осваивает богатства русской и мировой культуры. Постепенно он осознает свое главное призвание — служить еврейскому народу на ниве просвещения и образования. Молодой человек продолжает учебу в Харьковском университете. Еще три года пришлось потратить Ф. Шапиро на то, чтобы овладеть профессией дантиста, которая позволяла ему, еврею, жить в Петербурге. Переехав в этот город, Шапиро начинает вести активную деятельность в Обществе по распространению знаний среди евреев и вновь учится. Он поступает на юридический факультет Императорского Санкт-Петербургского университета. В 1907 г. Шапиро женится.

Очередная трудность: из-за неблагополучного состояния здоровья жены, которой был показан южный климат, Ф. Л. Шапиро должен покинуть северную столицу. В 1913 г. он по конкурсу получает место директора еврейской школы «Талмуд-Тора» в Баку, где перед ним открывается широкое поле деятельности. В этом городе с тогда очень пестрым по этническому составу населением весьма многочисленная еврейская община практически не знала антисемитизма и дискриминации по национальному признаку. Вместе с тем существовала серьезная опасность ассимиляции, поэтому руководство общины стремилось вкладывать большие средства в развитие национального образования.

Ф. Шапиро энергично работает на посту директора еврейской школы; в частности, он добился того, чтобы все предметы в ней преподавались на иврите. Вскоре в его ведение переходит все дело еврейского образования в регионе. Новатор и реформатор, он создал объединенные классы, в которых учились дети из разных еврейских общин — ашкеназийской, а также общин грузинских и горских евреев. Иврит стал объединяющим всех евреев языком.

Успешная деятельность Шапиро-просветителя была прервана, когда в 1920 г. вышел указ советского правительства о закрытии всех еврейских школ. Советская власть повела борьбу не только против еврейского образования и культуры, но и против иврита. Одна за другой закрывались еврейские школы, из системы образования изгонялся иврит, началось фактическое запрещение изучения Торы… Именно тогда Советскую Россию покинул выдающийся еврейский поэт Хаим Нахман Бялик (1873–1934) и группа известных деятелей еврейской культуры и литературы.

Ф. Л. Шапиро, как многие еврейские интеллигенты того времени, потерял возможность трудиться в соответствии со своим призванием. Тогда он берется за осуществление нового, чрезвычайно актуального в то время проекта — создание детского дома для беспризорных. Такое учреждение — Дом коммуны для детей-сирот — было создано в пригороде Баку. Любопытно, что этому начинанию покровительствовала Маркус — жена виднейшего советского партийного функционера С. М. Кирова, которая сообщила об этом детском доме в Москву Н. К. Крупской. Ф. Шапиро пригласили в столицу, куда он с семьей переехал в 1924 г. и долгие годы работал в системе народного образования в области создания наглядных пособий и политехнизации общеобразовательных школ. В годы Великой Отечественной войны Шапиро с семьей находился в эвакуацию в Башкирии.

В 1947 г. в возрасте 68 лет он вышел на пенсию. К тому времени это был старый, больной и усталый человек, которого ожидала однообразная жизнь советского пенсионера…

2

Неожиданно ситуация изменилась. После провозглашения Государства Израиль в мае 1948 г. перед руководством СССР встала необходимость иметь профессионально подготовленных специалистов, владевших ивритом. Ф. Л. Шапиро, несмотря на весьма почтенный возраст, охотно откликнулся на поступившее ему в 1953 г. (буквально через полгода после смерти Сталина) неожиданное приглашение преподавать иврит в Институте восточных языков при МГУ, Институте международных отношений МИД СССР, Высшей дипломатической школе и работать, например, с группой цензоров, досматривавших литературу на иврите. Как известно, практически на все издания, поступавшие из Израиля в библиотеки тогдашнего СССР, автоматически ставился гриф «ДСП» (для служебного пользования), и книги хранились в так называемых «спецхранах», доступ в которые имело лишь ограниченное число специалистов, да и то по пропускам. Причем это касалось всех публикаций, будь то даже изданные на иврите работы Ленина, произведения Пушкина или Маяковского.

Случилась удивительная метаморфоза. Вот как вспоминает о том периоде дочь Феликса Львовича Лия Шапиро-Престина, уже многие годы — жительница Беэр-Шевы: «Произошло невероятное. На наших глазах отец оживал. Забыты были все болезни, шаг стал тверже, глаза яснее, появилась невероятная работоспособность, энергия, активность, забыты были слова: усталость, плохое самочувствие, болезнь, старость. Вновь — любимая работа».

…Однажды знаменитый возродитель современного иврита Элиэзер Бен-Ехуда, который тогда жил уже в Палестине, обратился к своей жене Дворе с такими словами: «Я только что понял, что нам никак не обойтись без современного словаря. Ты только подумай: мы пытаемся обучить людей языку, а словаря этого языка нет! В иврите нет пока даже слова “словарь”».

Неизвестно, знал ли об этом случае Ф. Л. Шапиро, однако так или иначе, но более полувека спустя он пришел к такому же заключению в России. В 1954 г. по собственной инициативе он начинает работать над иврит-русским словарем, в основу которого был положен один из лучших израильских толковых словарей Авраама Эвен-Шошана, а также словарь Меира Медана. Эта работа целиком захватила уже очень немолодого и не очень здорового человека.

Ученый начал вести активную переписку с университетами Израиля и Соединенных Штатов Америки, что было не так просто в те годы. Ежедневно по нескольку раз в день Шапиро слушал передачи радиостанции «Голос Израиля», записывал новые слова. Он внимательно читал израильскую периодику, находил новые слова и интересные выражения, по воспоминаниям дочери, восторгался тем, как из одного корня, взятого из Торы или Талмуда, в Израиле образовывались десятки новых слов и как образно, точно и остроумно они выражают современные понятия повседневной действительности. По его настоянию и за его счет в типографии неоднократно рассыпались уже готовые страницы набора, чтобы можно было вставить новые слова, найденные в последних номерах израильских газет. Верными помощниками лексиколога стали его супруга Р. П. Марголина и А. И. Рубинштейн — в прошлом актер еврейского театра, а в последние годы жизни преподаватель иврита (в частности, как факультативного языка арабистам в МГУ).

Однажды его посетил находившийся в Москве с очередным визитом тогдашний генеральный секретарь Компартии Израиля Шмуэль Микунис, который помог российскому гебраисту в его работе, связал его с израильскими специалистами, выписал на его адрес газету на иврите. Есть основания полагать, что Ш. Микунис также ходатайствовал перед тогдашним руководителем СССР Н.С. Хрущевым о разрешении на издание словаря Шапиро.

Вообще вопрос о выходе словаря в свет был не определен буквально до самого последнего момента. Когда работа по составлению книги была почти закончена, из издательства вдруг пришло извещение о том, что словарь исключен из плана, так как «в данное время его выход неактуален». Ф. Л. Шапиро проявил исключительное упорство, доказывая в многочисленных «инстанциях» необходимость в словаре, и добился своего: книга снова была принята к изданию, но уже со значительным уменьшением тиража — вместо 200 тысяч экземпляров всего 25 тысяч. Следует вспомнить, что в те годы в Москве не было даже типографии, располагавшей шрифтом с ивритскими буквами. И эту проблему удалось решить при непосредственном участии Ф. Шапиро: шрифт был обнаружен им в старой полуразрушенной типографии в подвале одной из синагог Вильнюса.

3

С 1953 г. до дня своей кончины в 1961 г. Ф. Л. Шапиро работал невероятно много, по 15-18 часов в сутки. Помимо собственно преподавания языка, он читал доклады об иврите, лекции по этнографии, в частности о жизни и быте горских евреев, собирал и обрабатывал пословицы для сборника «Пословицы и поговорки народов Востока», писал учебник, готовил очерки по истории развития иврита, сотрудничал в научных журналах, писал статьи для энциклопедий (литературной и театральной). Однако основной работой ученого был иврит-русский словарь. Составитель успел его закончить и сделать первую корректуру, но вышло издание лишь в 1963 г., через два года после смерти автора. Работу по завершению подготовки словаря к изданию проделал Б. М. Гранде. По сведениям Л. Шапиро-Престиной, значительная часть тиража (и без того крайне небольшого) была продана за границу — в США, Англию, Францию.

Поразительная работоспособность Ф. Л. Шапиро и глубокая увлеченность любимым делом, настоящая самоотверженность и талант ученого позволили ему создать большой и глубоко насыщенный лексикой широчайшего диапазона уникальный в Советском Союзе словарь. О непреходящей ценности этого труда говорит хотя бы тот факт, что, несмотря на разнообразие изданных в последние годы в Израиле и России иврит-русских словарей, словарь Шапиро является и до сего дня одним из самых популярных у тысяч русскоязычных учащихся и специалистов. Он был несколько раз издан в Израиле в разных форматах и, будь напечатан сегодня в России, несомненно, был бы встречен с благодарностью и уважением как студентами-гебраистами, так и специалистами-филологами. Не случайно, несмотря на появление на книжном рынке в Москве в последние годы достаточно широкого круга иврит-русских словарей израильского издания (словари под ред. Б. Подольского, А. Соломоника, Й. Гури и даже многоцелевой и удобный в использовании «Суперсловарь» Э. Лауден и Л. Вайнбах), словарь Ф. Л. Шапиро — один из самых редких и дорогих.

Таким образом, даже спустя сорок лет с момента своего выхода в свет словарь Феликса Львовича Шапиро продолжает оставаться как заметным явлением современной еврейской культуры в России, так и яркой вехой на сложном пути развития отечественной гебраистики последних десятилетий. Именно поэтому есть основание сравнить подвижнический труд Ф. Л. Шапиро по изучению и популяризации иврита в России в 50-е годы с тем, что сделал для возрождения иврита как живого разговорного языка Элиэзер Бен-Ехуда в конце XIX — начале XX вв. в Палестине.

…Ф. Л. Шапиро скончался 17 августа 1961 г. и был похоронен в Москве на Востряковском кладбище. На надгробной плите выбита надпись на иврите, взятая из его словаря: «Жаль безвозвратно ушедших от нас». Однако сбываются слова профессора Гранде, которыми он закончил предисловие к словарю: «Пусть этот словарь послужит лучшим памятником светлой памяти большого знатока языка иврит и педагога Феликса Львовича Шапиро».

Тем не менее молодому поколению российских поклонников иврита пока мало что известно о талантливом гебраисте. Даже в изданной на русском языке очень информативной книге известного израильского переводчика и литературоведа Авраама Белова (Элинсона) «Рыцари иврита в бывшем Советском Союзе» (Иерусалим, изд-во «Лира, 1998, 384 с), рассказывающей о ряде российских гебраистов и литераторов, писавших на иврите, Ф. Л. Шапиро даже не упоминается…

(Опубликовано в газете «Еврейское слово», № 134)