Зерубавель учился в начальной еврейской школе, где его отец преподавал Танах и иврит. С самого детства он отличался тонкой натурой и тягой к приключениям. Однажды, когда ему было семь лет, мальчик не вернулся вовремя домой. В местечке поднялся жуткий переполох. Родители и соседи сбились с ног в поисках пропавшего. А на следующее утро он как ни в чем не бывало пришел домой, веселый и полный впечатлений. Зерубавель рассказал, что в соседних Кошедарах есть станция, куда – представляете?! – приходил большой паровоз. Когда он услышал о паровозе, то немедленно отправился в путь через густой лес, чтобы увидеть чудесную штуковину собственными глазами.

В 9 лет Зерубавель вместе с семьей приехал в подмандатную Палестину. Горовиц-старший решил осесть в кибуце Тель-Йосеф, названном в память известного еврейского лидера Иосифа Трумпельдора. Как убежденные социалисты-сионисты, олимы решили жить в месте, основанном левым движением Гдуд ха-авода, и работать в сельском хозяйстве. В кибуце семью уже встречали старшие братья Зерубавеля, Шмуэль и Йифтах, которые приехали в Эрец-Исраэль несколькими годами раньше.

Сначала Зерубавелю приходилось нелегко: для сверстников он был «галутным», в отличие от гордых сабр-кибуцников. Местные ребята над ним подтрунивали из-за иностранного акцента и спокойного характера, но постепенно мальчик стал совершенно своим. В школе «Эмек Харод» Зерубавель значился одним из первых спортсменов. Особенно он любил легкую атлетику, а еще защищал честь школы в команде по баскетболу.

Как тогда было принято в еврейских семьях, родители хотели, чтобы дети были всесторонне развиты, в том числе умели играть на музыкальных инструментах. Зерубавель с самого детства посещал уроки флейты, и не было праздника в кибуце, на котором бы он не играл в составе местного духового оркестра.

В 16 лет Горовиц решил оставить школу и присоединиться к своим друзьям, вставшим на путь открытой борьбы за Эрец-Исраэль. Кибуцная молодежь почти поголовно шла в «Пальмах», всё свободное время отдавая тренировкам и подготовке к будущим сражениям за независимость Израиля. А вдруг героических битв на всех не хватит? Уже было подавлено арабское восстание 1936-1939 годов, уже шла борьба с постоянными вылазками против еврейского ишува, уже шла в Европе Вторая мировая война… Сидеть сложа руки никто больше не мог.

Сначала Зерубавель с друзьями ходили в долгие пешие походы по Палестине, в том числе по тем местам, где англичане строго-настрого запрещали появляться евреям. Затем юноши начали тренироваться в рядах подпольной военной организации «Хагана». 14 июня 1942 года Зерубавель Горовиц стал бойцом роты Алеф, размещенной в кибуце Кфар Гилади. По мере продвижения Немецкого Африканского корпуса Роммеля к Египту, рота была переведена в кибуц Негба, восточнее современного Ашкелона. Еврейская молодежь должна была стать заслоном на пути гитлеровских полчищ. Зерубавель находился в Негбе около четырех месяцев, пока угроза не миновала.

Когда в начале 1945 года в стране началась операция «Сезон», Зерубавеля привлекли к антитеррористическим действиям против радикальных еврейских подпольных организаций сионистов-ревизионистов «Эцель» («Иргун Цвай Леуми») и «Лехи». Но служба такого рода Горовицу была не по нраву – поднимать руку на братьев он не хотел и часто рассказывал соратникам о своем разочаровании по поводу вывода членов «Эцель» и «Лехи» из борьбы за независимость страны.

Вторым разочарованием для Зерубавеля стала пассивность руководства ишува и англичан в организации помощи европейским евреям. Всё чаще он задумывался о своих соседях и родственниках из Жижмор, брошенных на произвол судьбы.

Несмотря на решительное противодействие командования «Пальмаха», Горовиц в марте 1945 года записался в лагере «Црифин» в Еврейскую бригаду, состоявшую из жителей Палестины и воевавшую в составе Британской армии. Большинство солдат из этого подразделения к тому времени уже были в Европе, но Зерубавель решил, что отомстить нацистам он сможет и позже.

У британцев Зерубавель прослужил около полутора лет. Отличный снайпер, он завоевал второе место на соревнованиях по стрельбе среди военнослужащих Британской армии, проходивших в Египте. У англичан он овладел и навыком стрельбы из станковых пулеметов и других видов оружия.

В начале ноября 1945 года Зерубавеля перевели в Австрию, где он пробыл около двух месяцев, помогая еврейским беженцам и их организациям. До своей демобилизации он успел послужить также в Бельгии, Нидерландах и Франции. 29 июня 1946 года он вернулся со своим другом в Египет, а уже 1 сентября 1946 года покинул ряды Британской армии.

Вернувшись в Палестину, он с большим восхищением рассказывал всем о своих впечатлениях от Парижа, увиденных в Лувре картинах и концертах, которые посещали британские солдаты в столице Франции. Но Тель-Авив с надписями на иврите и кибуц Тель-Йосеф были куда милее его сердцу. С нескрываемой радостью Зерубавель вернулся на ферму, где продолжил работать на заготовке корма для скота и сборе клевера.

Горовиц любил природу Галилеи и созидательный крестьянский труд, но с началом Войны за независимость, не раздумывая ни секунды, он снова взял в руки оружие. Как позже вспоминали его друзья и близкие, он не хотел снова воевать, но 23-летний ветеран чувствовал свою ответственность за молодых призывников.

Из-за самовольного вступления в Британскую армию Зерубавеля давно исключили из рядов «Пальмаха», поэтому ему пришлось обращаться напрямую к бывшим командирам. Благодаря поддержке всего кибуца, также замолвившего словечко за своего парня, Зерубавеля вернули на службу и предложили сопровождать грузовые машины в Афулу.

Отсиживаться вдали от основных событий он решительно отказался. Не послушав друзей, настаивавших на том, чтобы он служил недалеко от дома, в начале января 1948 года он добился перевода в район Иерусалима.

Бавель, как его называли однополчане, вступил в 6-й полк бригады «Харель» Пальмаха, действовавшей в районе Иерусалима под началом Ицхака Рабина. По прибытии в Кирьят-Анавим, Зерубавель был направлен в подразделение, обеспечивающее транспортировку между горами Иерусалимского округа.

Последний бой Горовица состоялся в субботу, 27 марта 1948 года. Рано утром большой конвой двинулся на юг, чтобы доставить припасы в осажденный Гуш-Эцион – еврейские поселения, основанные в 1920-х годах в северной части Хевронского нагорья.

Арабы не ожидали такой дерзкой акции в шабат, и колонна прибыла в Гуш-Эцион без происшествий. Согласно изначальному плану, конвой должен был выехать из Иерусалима в четыре утра и еще до рассвета, в полшестого, выехать назад. Пока команды разгружали машины, 4 бронетранспортера должны были помешать арабам устроить блокпосты на дороге, ведущей в Вифлеем. Операция проводилась при поддержке легкого самолета-разведчика. Но отправка из Иерусалима и выгрузка продовольствия затянулись. Выехать из Гуш-Эциона назад смогли лишь в 11:00.

За это время жители окрестных арабских деревень успели вызвать подкрепление. На обратном пути еврейские солдаты наткнулись на целую сеть каменных завалов и многочисленные засады. Несмотря на перестрелки и прорыв забаррикадированных участков, колонне из 51 машины удалось прорваться к городу Аль-Хадра, примерно в двух километрах к югу от Вифлеема, где бойцы наткнулись на седьмую, самую большую баррикаду.

Экипаж Зерубавеля Горовица шел первым, за ним – еще четыре бронетранспортера под командованием Арие Теппера. Они двигались в 200 метрах впереди остальных машин, и главной задачей Горовица – командира «разрушителя баррикад» (ивр. «порец ха-махсомим») – было протаранить каменную баррикаду, расчистив в ней проход для остальной колонны. «Разрушитель баррикад» представлял собой обшитый сталью тяжелый грузовик с приваренным спереди плуговым отвалом. Каждый раз, когда машине удавалось пройти завал, Горовиц докладывал по рации: дорога чиста, можно двигаться дальше.

Однако седьмой блокпост оказался самым неприступным. После безуспешных попыток расчистить проход под шквальным огнем, машина Зерубавеля наехала на препятствие и вышла из строя.

Со всех сторон по колонне шел интенсивный снайперский огонь. Командир колонны Цви Замир приказал оставшимся в строю водителям отступать в Гуш-Эцион. Четыре броневика-«сэндвича» и семь грузовиков смогли развернуться, собрать людей из поврежденных машин и доехать до Гуш-Эциона. Сам командир конвоя был среди тех, кто вернулся назад. Командование оставшимися машинами перешло к Арие Тепперу, который отошел со всеми к большому дому у дороги. В этом единственном укрытии бойцы почти сутки держали круговую оборону, пока их не вызволили англичане.

Зерубавель Горовиц со своим экипажем остался в выведенном из строя грейдере прямо на дороге. Им была отправлена помощь, но арабские ополченцы, закрепившиеся у гробницы Рахели, вынудили спасательный бронетранспортер вернуться.

Между тем внутри брони находилось 14 бойцов, большинство из которых было ранено. Те из них, чьи раны были не очень серьезными, заняли оборону и продолжали стрелять из бойниц по противнику, пытавшемуся приблизиться.

К 18:30 арабский отряд подошел к машине практически вплотную. В бронетранспортер полетели «коктейли Молотова». Две бутылки попали в моторный отсек, третья подожгла заднее колесо машины. Зерубавель вместе с одним из товарищей пытались потушить пожар, охвативший машину, но пламя разгоралось всё сильнее.

Дышать в машине стало практически невозможно. Один из бойцов, Яков Дрор, хорошо знавший дорогу в Кфар-Эцион, предложил прорываться с боем назад. Зерубавель согласился и приказал всем, кто может самостоятельно передвигаться, уходить. Сам он не был ранен, но уходить отказался: «Я не оставлю раненых в машине! Не оставлю!» – это были последние слова Зерубавеля Горовица, которые запомнил его выживший друг.

Три воина выбрались через эвакуационный люк в полу, отползли под прикрытием огня, который вел Зерубавель, в канаву на обочине дороги и в темноте смогли выйти к своим.

После их ухода Зерубавель продолжал вести неравный бой с противником. При отходе к своим оставшиеся в живых члены экипажа услышали страшный взрыв и увидели столп огня.

Есть несколько версий последних минут жизни Зерубавеля Горовица. Возможно, машина взорвалась сама, но общепринятой версией считается другая: когда арабские ополченцы подошли к машине и вскрыли бронедверь, Зерубавель взорвал гранату. В любом случае известно, что погибли не только командир экипажа и раненые солдаты, но и арабы, окружившие броневик.

Зерубавель Горовиц погиб смертью храбрых, не оставив в горящей машине раненых товарищей на поругание врагу.

После окончания Войны за независимость, за прикрытие отступления товарищей Зерубавелю Горовицу посмертно было присвоено звание Героя Израиля, высшая военная награда в стране. На торжественном мероприятии, проходившем в Тель-Авиве 17 июля 1949 года, присутствовала мать героя Хана-Батья, президент Израиля Хаим Вейцман, премьер-министр Давид Бен-Гурион, начальник Генерального штаба Яаков Дори, представители зарубежных посольств и депутаты Кнессета.

Лейтенант Зерубавель «Бавель» Горовиц похоронен на военном кладбище на горе Герцля в Иерусалиме.